Артур хмыкнул. Но слушал внимательно.
И однажды приехал хайдук Зако к некоей цитадели, что воплощением ужаса и скорби высилась на мрачной равнине, бесприютной, безжизненной и безнадежной.
И был в цитадели некто, ненавидящий все живое, кто начал говорить с Зако. И соблазнил он доблестное сердце льстивыми речами, помрачил чистую душу хитросплетением лжи и недомолвок, не лгал говоривший, но не сказал и правды. Звал он Зако на бой во имя Света, против Тьмы и всех порождений ее, обещал силу и власть, и возможность использовать их на благое дело. И Зако согласился.
Но стоило лишь доблестному хайдуку дать свое согласие на великий бой с великим Злом, как страшно содрогнулась цитадель, и громко расхохотался говоривший с ним:
Отныне, о доблестный хайдук, твое тело станет принадлежать мне! А ты, безгласный, бездыханный, бессильный, будешь во веки веков охранять цитадель.
И стало так.
С тех пор душа хайдука, заключенная в камень, пребывает в цитадели, бессильная изменить свою жалкую участь.
Но Некто не знал, что когда отбирал он тело у Золотого Витязя, возмущение мира стало столь велико, что умершие восстали из могил Во всяком случае, один восстал, добавил рассказчик, запнувшись. Ваш покорный слуга.
Так ты еще и мертвый? без особого удивления уточнил Артур.
Ну да. Я умер, а потом вот вот так.
Ясненько.
Юноша выбил трубку о камень. Встал. Поднял топор. И аккуратно приложил собеседника обухом по темени.
Тот упал, не издав ни звука.
Артур крепко связал тело добытой все из тех же сумок веревкой, взвалил на плечо и отволок к своему опустевшему гробу. Сбросил гостя туда благо, тому хрустальный саркофаг оказался совсем не тесен. А потом задвинул на место прозрачную тяжелую крышку.
Отдохни, покойничек. Рыцарь поднял было руку: осенить усыпальницу крестом, но, подумав, не стал. Еще подохнет тот, внутри. А он, может статься, Ольжеху нужный.
Потом Артур сидел на краю обрыва, свесив ноги в туманную бездну, курил уже третью по счету трубку и ожидал. Все маги, которых он знал, были весьма и весьма неторопливы. Только Альберт, младший братишка, не успел еще набраться этой высокомерной неспешности. Но и он сладко спал в своем гробу, совершенно не думая о том, что время-то идет.
Впрочем, до возвращения Ольжеха спешить действительно было некуда.
Артур очень надеялся, что разбудили их с Альбертом не для того, чтобы сообщить об очередной пропасти, в которую якобы катится Единая Земля. Попросту говоря, Долина. Надоело уже до судорог! Спаси этих. Чтобы спасти, убей тех. Чтобы убить, вступи в сговор с такими тварями, каких порядочный храмовник должен изничтожать быстрее, чем вспомнит первые слова «Отче наш». Хватит. Наспасались. Больше всего хотелось вернуться домой Ну, не домой, конечно, дом давно разрушен. Вернуться бы в Шопрон. Пред светлые очи командора. И жить спокойно. Присматривать за братишкой, который, увы, вновь возьмется за гнусное свое колдовство. Может статься, за несколько месяцев мирной жизни Артур сумеет убедить брата в том, что тот избрал гибельный путь?
Ну и Катерина, конечно, заждалась уже. А Галя с Марийкой! Ирина, поди, все глаза выплакала. И кто скрашивает трудную жизнь с нелюбимым мужем Алесе и Лане?
На этом благочестивые размышления были прерваны. Появился Ольжех с бутылкой в руках и сразу начал орать:
Почему светло? Откуда солнце? Где твой братец?
Спит, отрезал Артур.
Ольжех, как курица крыльями, взмахнул рукавами и побежал в дом. Через минуту вернулся и снова вызверился:
Ты что здесь устроил, мальчишка?! Где ты взял солнце?
Я? удивился Артур.
Взаимостояние, застонал Ольжех, пробой в Теневую Лакуну. Тридцать четыре самоцвета, сто лет работы, километры формул, а этот Ты хоть понимаешь, что натворил? Солнце сдвинулось Солнце! Ты привязал Теневую Лакуну к Прохладному миру.
И что? Будет у вас погреб.
Ольжех каркнул и сел, прижимая к себе бутылку.
Артуру стало жаль старика. Он выдавил ободряющую улыбку и добавил:
Там темно. Холодно. Овощи хранить можно
Тебе маг задохнулся, откашлялся, тебе было сказано: сидеть и не двигаться.
Я что, дурак
Да!
делать все, что вы говорите? без заминки продолжил Артур. Тут к вам прилетел какой-то. Я его в гроб уложил. Самое место.
Что?.. Ольжех вскочил, выронил бутылку, подхватил ее на лету, куда уложил? Кто прилетел? Что еще ты тут наделал?
Да живой он, поморщился юноша, я его легонько. Но он все равно мертвый. Так что лучше пусть там и остается, где есть.
Что?.. безнадежно переспросил Ольжех, зачем только я тебя разбудил?
Это я у вас спросить хотел, не дожидаясь ответа, Артур встал и ушел в дом. Вернулся он оттуда с двумя кубками. Один протянул магу:
Не пейте из горла дурной тон.
Рассказывай, приказал Ольжех, безропотно отдав вино.
Нет уж, хмыкнул Артур, пускай сам рассказывает.
Так он живой?
Мертвый.
Но
Вернее, не-мертвый. Я его оглушил только. А покойником он еще раньше был.
Свалились вы на мою голову, пробормотал старый маг, и, окончательно смирившись, отхлебнул из своего кубка, герои Что ты, что братец твой
Альберта не троньте, набычился Артур.
Да не трогаю я никого, Ольжех вздохнул. Толку-то. Ладно, куда ты его девал?
К себе в гроб.
Ох-хо, маг поднялся и снова побрел в дом.
Артур остался сидеть на обрыве, прихлебывая из кубка и любуясь радугами в тумане. Вино было вполне даже ничего.
Ольжех и безымянный явились рука об руку. Маг был мрачен. Певец моргал на солнышко, а изумление, раньше стывшее только в глазах, сейчас явственно читалось во всем его облике. Приближаться к Артуру он опасался: сел на травку чуть поодаль, так, чтобы в случае чего можно было одним движением нырнуть в открытую дверь.
Ну, рассказывай, повторил Ольжех.
Что рассказывать?
Все рассказывай. С начала и по порядку.
А. Понял, менестрель выпрямился, откинул с лица длинные волосы и начал:
Когда-то был доблестный хайдук Зако
Рыцарь обернулся и безымянный закашлялся на полуслове.
Продолжай, продолжай, подбодрил его маг.
И певец продолжил. Слово в слово. Длинную глупую историю, которую Артур уже имел счастье выслушать.
Дойдя до оживших мертвецов, музыкант вновь споткнулся. Бросил на Артура настороженный взгляд.
Ольжех покивал каким-то своим мыслям, а потом каркнул:
Тебя что, дурак, не предупреждали, с кем ты говорить будешь? Нашел, о чем болтать! Ладно, все понятно, он разом ополовинил свой кубок. Глянул на Артура
В дверях, одной рукой протирая глаза, а другой придерживаясь за стену, появился Альберт:
Уже пьете, заметил он. И зевнул. А мне?
А умыться? без особой надежды спросил Артур.
Потом, Альберт махнул рукой, пожрать есть что-нибудь?
Ольжех опять поднялся и побрел в дом, бурча привычную уже песню о свалившихся на его голову героях, идеальном взаимостоянии, дикарях и еще каких-то невнятных своих горестях.
Потом Альберт ел, пил и вслушивался в себя. Взгляд его, в конце концов, стал настолько рассеянным, что Артур не выдержал:
Ты о чем думаешь?
Я чего-то не помню, неуверенно пробормотал маг, но не помню, чего.
Меня помнишь?
Тебя забудешь, как же.
Значит, все в порядке. Этого старого господина, рыцарь кивнул на Ольжеха, помнишь?
Ну, да. Ученик профессора.
Ага, и профессора, значит, помнишь?
Помню.
Слушай, братик, синие глаза заблестели, а заклинания ты свои помнишь?
Красивые брови Альберта сошлись на переносице:
Нет, он медленно покачал головой, заклинания не помню.
Артур улыбнулся гадко, но так радостно и искренне, что улыбка показалась приятной:
Вот и славно. Вот и хорошо.
Да я вспомню, отмахнулся юный маг.
Ты сколько лет их учил?
Ну, когда ты поймешь? Альберт закатил глаза, я не учу заклинания. Заучиваются лишь базовые законы взаимодействия материй и стихий, на основании которых настоящий ученый конструирует