Нет! Бумаги! Бумаги, которые я должна доставить в Париж! Я непременно должна их забрать с собой!
Она прижала к груди большой конверт из крашеной кожи, перевязанный шпагатом, не заметив, как недобро блеснули глаза девушки при виде этого свертка, и обе бросились к лестнице. Жанна шла первой и, спускаясь, осторожно взглянула вниз. Никого не было видно, лишь на барной стойке одиноко коптил зажжённый фонарь. Убедившись, что сейчас их никто не видит ведь иное противоречило всему плану она сделала знак Сесилии следовать за собой. Шепча молитву и путаясь в оборках нижней рубашки, та повиновалась, крепко обнимая бумаги.
Где ключ от ящика?! донесся свирепый окрик из левого крыла здания, и Жанна вздрогнула, узнав голос своего приятеля.
Бросившись в угол, она откинула ногой грязную солому и показала Сесилии на тяжелую крышку погреба.
Сюда! воскликнула она, пытаясь отодвинуть ржавый засов. Пока нас не увидели, надо спрятаться!
Перепуганная женщина, не подозревая об уготованной ей ловушке, бросилась помогать, чувствуя, как плохо подчиняются немеющие от ужаса пальцы, но, наконец, старое железо поддалось: из темноты погреба повеяло холодом, крысиной падалью и забродившим вином.
Здесь наверняка должен быть спуск, но в такой темноте ничего не видно, пролепетала Сесилия.
Я возьму фонарь, Жанна в считанные мгновения добежала до стойки и вернулась с нещадно чадившим источником света, в пламени которого стало отчётливо видно верхние ступеньки деревянной лестницы.
Идите первой, Сесилия! уверенно объявила авантюристка. Я буду светить!
И подняла фонарь повыше, поморщившись от запаха горелого масла.
Защити меня, Пресвятая Дева, пробормотала пожилая дама, неуклюже опуская ногу вниз. Одна ее рука шарила вокруг в поисках опоры, во второй она по-прежнему держала сверток с бумагами, которые хотела во что бы то ни стало сохранить. От страха она дрожала всем телом, дыхание было прерывистым и тяжелым.
Словно удивляясь происходящему, лестница протяжно заскрипела, жалуясь на свою сложную долю.
Позвольте, я подержу! выпалила Жанна, резко выхватывая у своей жертвы заветный кожаный конверт, и в этот же миг оттолкнула лестницу.
Однако падения не случилось. Тяжелое отсыревшее дерево, под весом не самой хрупкой женщины, не сдвинулось с места. Лестница покачнулась, но устояла, заставив Сесилию пронзительно вскрикнуть от испуга. Ее нога соскочила, застряв между соседними перекладинами:
Помогите!
Вот же! в сердцах выпалила Жанна и зло ударила каблуком туфли по пальцам руки бедной Сесилии. Та снова позвала на помощь, пытаясь в это время добиться равновесия, и в мутном свете коптящего фонаря натолкнулась взором на перекошенное досадой молодое лицо.
Разозлённая тем, что все пошло не так, как планировалось, авантюристка снова сделала попытку сбросить Сесилию в погреб и на этот раз у неё получилось. Хрустнуло дерево, раздался глухой удар, и следом воцарилась тишина.
Несколько мгновений девушка не шевелилась, в волнении изучая темноту внизу, затем, превозмогая легкий страх, осветила погреб. На земле ничком лежала несчастная пожилая женщина, нижняя рубашка которой неприлично задралась при падении.
Вот ты где Помощь нужна? прозвучал рядом голос Рене и прибавил задумчиво: Вроде мертва
Жанна еще около минуты всматривалась в тело Сесилии, прислушиваясь к звукам, потом сделала знак приятелю закрывать погреб и гордо показала ему тот самый конверт из крашеной кожи.
Бумаги у меня! Нас ждет Париж! объявила она, и в ее глазах, казавшихся черными при свете фонаря, мелькнули искры радости.
*********
Солнце взбиралось все выше и выше с каждой минутой, разбрасывая свои лучи до самого горизонта. Уверенный южный ветер наполнял паруса двухмачтового брига «Молния Юпитера», который три дня назад покинул Нассау1, следуя в направлении Бермудских островов. Загорелые матросы шныряли по мачтам, весело насвистывая незатейливые мелодии, судно легко слушалось руля, рассекая бирюзовую воду форштевнем. Погода благоприятствовала плаванию. Пользуясь тем, что управление кораблем в текущий момент времени не требует приказов командования, капитан Бен Джордан уединился со своим помощником в кают-компании.
И что вы планируете сделать, сэр? спросил последний в завершении только что случившегося разговора.
На данный момент, хочу, чтобы вы, мистер Норрис, присутствовали при этой беседе, плотный мужчина с седыми висками, шумно сел в тяжелое кресло. Если чего-то в словах этого человека не уловлю я, возможно, это сможете сделать вы.
Позвольте спросить, сэр, все же, чем вы руководствовались, принимая его в команду «Молнии Юпитера»? осторожно спросил тот, но ответ прозвучать не успел. Портьера колыхнулась, и в кают-компании возник матрос с небольшим шрамом на лбу. Войдя, он вытянулся, убрав руки за спину, и молча посмотрел на командование.
Повисла тишина.
Капитан Джордан устремил на вошедшего пронзительный взор, всем своим видом давая понять, что это еще не все, и тот исправился:
Джонатан Инглес по вашему приказу, сэр, отчеканил он на отличном английском языке с легким уэльским акцентом.
Вы догадываетесь, зачем я вызвал вас, Инглес? спросил капитан через пару мгновений.
Думаю, да, сэр, ответил тот, не глядя на него. Из-за вчерашнего.
Именно. Накануне вечером вы спровоцировали Смитсона на драку.
Смитсон ударил меня первым, сэр, возразил матрос со все той же надменностью.
В самом деле? в голосе Бена Джордана промелькнуло сомнение. А разве не вы изначально ему нагрубили?
Возможно Но я не могу сказать, почему это произошло, вдруг смутился Инглес, и его растерянность выглядела искренней.
Наблюдавший за этим разговором капитанский помощник повел бровями, а Бен Джордан поднялся с кресла:
То есть, вы хотите сказать, что не помните, как нагрубили Смитсону?
Я просто не знаю, почему это сделал. Кажется, он толкнул меня.
Именно так и было, в голосе капитана была усмешка, пытливый взор его маленьких глаз сверлил матроса с поразительным упорством. Смитсон вас толкнул, а вы ответили ему в таком тоне, будто он не такой же простой член экипажа, как и вы. Вы сочли себя выше Смитсона, Инглес?
Не могу ответить, сэр, ответил тот, не глядя на своего капитана. Думаю, это связано с моей болезнью.
Вы хотите сказать, амнезией?
Да, с ней, кивнул матрос.
Капитан Джордан прошелся по кают-компании, глядя себе под ноги. Его помощник молча посматривал то на одного, то на другого участника разговора, словно пытаясь понять, что ему надлежит сделать со своей стороны.
Вы ничего больше не хотите мне сообщить, Инглес? спросил вдруг капитан, останавливаясь.
Нет, ответил тот и поправился: Нет, сэр.
Сколько вам лет?
Врач, к которому я обращался на Багамах, предположил, что около тридцати пяти.
А по поводу ваших проблем с памятью он ничего не рассказывал? капитан Джордан устремил на него пристальный взор.
Лишь, что медицина здесь бессильна.
Что ж. Тогда хочу напомнить следующее: драки между членами команды, да еще прямо на палубе, я не приветствую, Инглес..
Понимаю, сэр
Если это повторится снова, вы будете наказаны, продолжал тот. А также я считаю своим долгом предостеречь вас: парни служат у меня не первый год, многие между собой дружны. Не заводите врагов, Инглес. Помните о том, что вы не английский король.
Да, сэр.
У меня все. Можете вернуться к своим обязанностям, махнул рукой капитан и, когда они с помощником снова остались вдвоем, осведомился:
Что вы по этому поводу думаете, мистер Норрис?
Позвольте я еще спрошу, сэр замялся тот. Вы полагаете, этот человек лжет?
Скажем так: я не исключаю такого варианта, после паузы ответил Бен Джордан, пожав плечами. Но может и говорить правду. Ранее вы спросили меня, почему я взял его на судно. Отвечаю: потому что он моряк. И хороший моряк. Он отличный матрос и, возможно, его познания гораздо шире, чем сейчас нам кажется. Однако вокруг этого человека слишком много неизвестного. Он называет себя Джонатан Инглес. Очевидно сразу, что имя ненастоящее, но сей факт он объясняет тем, что получил его от команды французского судна, подобравшего его в море А настоящее свое имя он не помнит. Однако, мистер Норрис, он одернул Смитсона тоном человека, который не привык, чтобы себя так вели по отношению к нему.