Так и у всех нет, но ведь осуждают! Разве я виновата в том, что Артур полюбил меня, а я полюбила его?!
Наверное, нет.
Наверное вздохнула Дарская.
По завещанию вы главная наследница? неожиданно для вдовы спросила Волгина.
Снежана вздрогнула, но быстро справилась с собой и ответила с вызовом:
Единственная.
Тогда зачем детям доводить отца до самоубийства?
Из мести. К тому же они не знали, что отец вычеркнул их из завещания.
Вот как?
Можете спросить у его нотариуса.
Да, пожалуй. Ещё я хотела бы поговорить с вашим обслуживающим персоналом, добавила Мирослава.
С кем?!
С домработницей, шофёром, горничной, садовником, если, конечно, не возражаете.
Да, пожалуйста, повела плечами Снежана, только сейчас их нет. Я отпустила всех на время.
И когда я могла бы приехать специально для этого?
Когда вам угодно!
Завтра в 12 дня с моим помощником.
Хорошо.
Благодарю вас.
За что?
За сотрудничество.
Снежана печально рассмеялась.
Когда Мирослава уже села в машину, Дарская окликнула её:
Мирослава!
Да?
Вы мне нравитесь.
Что?!
Нет, ничего, это не важно.
Волгина пожала плечами и, закрыв дверь автомобиля, выехала с участка Дарских.
«Очень интересная женщина эта Снежана, подумала Мирослава, можно даже сказать не женщина, а сплошная загадка. Интересно, как она отреагирует на Мориса»
Миндаугас нагнал машину Волгиной на выезде. Не выходя из салона, по мобильнику сообщил, что не нашёл ничего подозрительного. Посёлок как посёлок.
Вот и хорошо, ответила она, завтра познакомлю тебя с красавицей вдовой. А сейчас я в нотариальную контору.
А я?
Домой.
Нотариус встретил Мирославу сухо, хотя не отказался ответить на несколько вопросов, предупредив если ваши вопросы не будут выходить за рамки приличий.
Не будут, уверила его Мирослава и спросила, не просил ли Дарский приехать его к нему в ближайшее время?
Нет.
Нет?
Нотариус уверенно покачал головой.
Артур Владимирович не собирался переписывать завещание?
Нет, не знаю.
То есть вам он не звонил и ничего не говорил?
На эту тему нет.
Спасибо.
Это всё? облегчённо спросил нотариус.
Да. А вы ожидали чего-то ещё?
По личному опыту знаю, что от полиции можно ожидать всего, чего угодно.
Так я ж не полиция, улыбнулась Мирослава.
А частные сыщики тем более суют свой длинный нос во все щели! в сердцах проговорил нотариус.
Неужто у меня нос как у Буратино? обезоруживающе улыбнулась Мирослава.
У вас нет, извините, я не вас имел в виду, смутился нотариус. Он вовсе не собирался распространяться о том, что его уже навещал следователь с острым, хоть и небольшим, носом.
«Вот уж не думала, что нотариусы умеют смущаться», с улыбкой подумала Мирослава, закрывая дверь.
Было уже поздно, но она всё-таки решила заехать к Шуре, подозревая, что он всё ещё на работе. По пути она купила пирожки с мясом и слойки с яблоками.
На пороге её встретила Элла.
Ой, как вы поздно, воскликнула секретарь.
А что, Наполеонов уже ушёл?
Нет, он там, девушка указала на кабинет следователя, а я ухожу. Почуяв запах пирожков, Элла спросила: Подкормить его решили?
Мирослава кивнула.
В таком случае сейчас сделаю вам чай и убегу.
Я могу и сама, а вы бегите.
Нет уж! Я в своё хозяйство никого не допускаю, решительно заявила Элла.
Ну хорошо, улыбнулась Мирослава, постучала в кабинет Наполеонова и открыла дверь.
Какого чёрта?! прозвучал вместо приветствия голос следователя. Рабочий день закончился!
Ничего подобного, ответила зайдя Мирослава и удобно устроилась за столом. У тебя рабочий день ненормированный, проговорила она назидательно.
Утешила! Подруга ещё называется! Ты чего пришла?
Соскучилась!
А зашился я, признался с грустью в голосе Наполеонов.
Я принесла тебе пирожки и слойки.
Морис приготовил?
Нет, извини, купила в кулинарии.
Ладно, давай, и из кулинарии сойдут.
В кабинет вплыла Элла с подносом, расставила на столе чашки, чайник, сахар:
Вот, Александр Романович, а я ухожу.
Ладно, иди.
Не успела закрыться за девушкой дверь, как Шура набросился на пирожки.
Хотела тебе сказать, что мы тоже занимаемся теперь этим делом, тихо проговорила Мирослава.
Наполеонов промолчал, но дойдя до слоек, спросил:
У тебя есть что-то новое?
Нет, вздохнула она.
Я вот думаю, жалобно проговорил Наполеонов, может, он от маразма застрелился?
От какого ещё такого маразма?! строго спросила Мирослава.
Ну, старость, ум за разум зашёл, склероз и всё такое.
Шур, не говори глупости. Не было у Дарского никакого маразма.
Тебе-то откуда знать?
Если бы был, то окружающие заметили бы.
Не знаю, не знаю, покачал он головой.
Я разговаривала с его вдовой.
И чего?
Ничего, говорит, что любила мужа сильно.
Ты ей веришь?
В жизни всякое бывает
Я тебя спрашиваю ни про всякое, а об этом конкретном случае.
Не знаю, Шура! Я видела её в первый раз в жизни и не могу так сразу сказать, любила она мужа или нет.
Но первое впечатление должно всё-таки быть.
Первое впечатление говорит о том, что Снежана Дарская действительно находится в расстроенном состоянии.
Пианино она, что ли? хмыкнул Шура. Чтобы находиться в расстроенном состоянии.
Не пианино, но она нервничает. И ещё что-то скрывает
Скрывают они все.
И ещё она женщина неглупая.
Утешила.
А тебе с дурами легче?
Не знаю Они мне редко попадаются
Ты сегодня домой?
Да, ещё немного, и поеду. И усмехнулся грустно: А то я так редко бываю дома, что мать скоро забудет, как я выгляжу, и не пустит на порог.
Пустит.
Как знать, а то придётся просить прибежища у вас.
Мы тебе всегда рады, и ты знаешь об этом.
Знаю. Славка! Тебе цены нет! Шура вылез из-за стола и бросился целовать Мирославу.
Тю, сдурел, что ли, сбросила она его руки со своей шеи.
Вот, маленького все обидеть норовят! притворно обиделся он.
Не прибедняйся. Ладно, я поехала домой, потом созвонимся. Пока, подружка!
Пока, дружок!
На улице стало прохладней. Воздух был таким вкусным, что его можно было пить как молодое вино.
Длинные тени то ли играли с ускользающим солнечным светом в прятки, то ли пытались переплестись с ним и удержать в своих цепких объятиях.
Глава 6
За чашкой вечернего чая Мирослава сказала Миндаугасу:
Завтра мы с тобой отправляемся в дом Дарских.
Опять?
Мирослава кивнула.
Вы там уже были. А я снова останусь на задворках, сказал Морис.
Нет, улыбнулась она, я предупредила хозяйку, что приеду с помощником.
Вот как?
По-моему, я произвела на неё хорошее впечатление, задумчиво проговорила Мирослава.
Но насколько я понимаю, Снежана уже ответила на ваши вопросы?
Можно сказать и так Но я хочу поговорить с обслугой.
И она не возражает?
Нет. Думаю, что от обслуги мы не узнаем ничего плохого ни о самой Дарской, ни о её отношениях с мужем.
Тогда зачем нам это надо?
За надом.
Какой потрясающе исчерпывающий ответ, хмыкнул Морис.
Милый, проговорила Мирослава ласково, мы будем не только задавать вопросы и слушать ответы. Но и смотреть во все глаза!
И что мы надеемся там увидеть? Или вернее, высмотреть.
Пока не знаю.
Через минуту она усмехнулась:
Лично мне интересно, как Дарская отреагирует на тебя.
Ага, улыбнулся он, я буду выступать в роли лакмусовой бумажки.
Не только. Но и это тоже.
Ночью пошёл дождь и шёл почти до самого утра. Было слышно, как за окном топают мокрыми ножками капли дождя, как шепчутся с ветром листья деревьев.
Наступившее утро было ясным и с самого начала предвещало зной. Над клумбами порхали бабочки, шмели опускались на лепестки цветов, и те пружинисто прогибались под бархатной тяжестью их тел. Неустанные пчёлы торопились собрать ароматную дань.
Нет в году дней светлей и ярче, чем в июне!
Встретив детективов, вдова поздоровалась, небрежно скользнула взглядом по их лицам и сказала:
Я предупредила персонал. Можете не стесняться и задавать любые вопросы.
Спасибо.
Я вам пока не нужна?