Извини, виновато отвечаю я. Но ведь все клиентские дела у тебя заперты в шкафчике для документов, разве нет? Я не пойму, почему он никак не успокоится.
Да не в этом дело.
Ты думаешь, это как-то связано с твоей работой?
Я консультант, а не шпион. Его голос звучит резковато. Слушай, не хочу тебе надоедать, но твои ключи у тебя?
Да, в сумочке, а что?
Просто ну, помнишь, я слышал ночью, что в доме кто-то есть? Вдруг это как-то связано с твоим непрошеным гостем.
Мне делается не по себе.
Я думала, мы договорились, что здесь никого не было.
Я знаю. И если твои ключи у тебя, то все в порядке. Мои у меня, и только эти два комплекта были в доме во время вечеринки, то есть все ключи на месте.
И потом, у нас еще врезной замок на входной двери, так что в любом случае внутрь никто пробраться не мог, напоминаю я. Только если ты забыл защелкнуть его перед сном?
Нет, вроде не забыл. И ты не забудь запереться сегодня вечером, Элис. И продолжай опрашивать народ, ладно? Нужно выяснить, кто это был.
Хорошо.
Правда, спрашивать больше было некого. Загадочный незнакомец ускользнул так же легко, как и появился.
Глава 8
Я сгребаю в охапку подушки и одеяло и несу наверх в легком смущении оттого, что последние две ночи спала у себя в кабинете. В понедельник вечером, когда пришло время ложиться спать, я не смогла заставить себя остаться в спальне одной. Не только потому, что Лео послышалось, будто прошлой ночью кто-то был в доме, но и из-за мыслей о незваном госте на вечеринке. Внизу я чувствовала себя в большей безопасности и потому разложила диван и ночевала там.
Я застилаю постель, потому что нельзя же спать внизу до бесконечности, и иду к шкафу за джинсами. Доставая их с полки, замечаю, что мой белый сарафан, который я хотела надеть в понедельник, висит на вешалке между двумя другими платьями. Радуясь находке, я вынимаю его: если накинуть сверху кардиган, то можно будет походить в нем сегодня. Натягиваю сарафан через голову и ощущаю легкий запах стирального порошка; хоть я и носила его в субботу на вечеринке, он выглядит чистым и свежим.
Пока я завтракаю, приходит почта: экземпляр романа, который я буду переводить с итальянского на английский. Мне нравится перед началом работы дважды перечитывать книгу и делать заметки, так что я иду в кабинет и устраиваюсь на диване: счастье, что наконец можно вернуться к привычному режиму работы с девяти до семи, четыре дня в неделю. До сих пор я освобождала себе пятницу, чтобы было три выходных подряд, но, поскольку сейчас Лео по пятницам работает из дома, буду отдыхать в четверг.
Поначалу сконцентрироваться трудно: мешает тревога, что незнакомец вторгнется снова. Сможем ли мы когда-нибудь узнать, кто это был? И что еще важнее зачем он это сделал? Последнее меня особенно волнует.
Ближе к обеду, когда несколько глав уже осталось позади, я слышу голоса на дорожке во дворе. Закрываю книгу, иду через гостиную выглянуть в окно и вижу Еву, которая стоит перед черной кованой калиткой, ведущей в парк, и беседует с Тамсин и Мэри. Они, судя по множеству пакетов в руках, вернулись из похода по магазинам. Я с завистью наблюдаю, как они хором смеются в ответ на реплику Евы. Мне становится так одиноко и так хочется оказаться вместе с ними, что я, не дав себе времени передумать, направляюсь к ним.
Иду вдоль дороги, останавливаюсь, чтобы пропустить минивэн из супермаркета, который тормозит напротив дома Эдварда и Лорны. Перехожу дорогу позади него и машу рукой вышедшему на порог Эдварду. Женщины уже не смеются; они сбились вместе, словно обсуждают что-то серьезное, секретное. Какого черта меня к ним понесло? Не хочется их прерывать, но уже поздно: Мэри меня увидела.
Просто поразительно, что ее это, похоже, не волнует, произносит Тамсин, когда я к ним приближаюсь.
Я начинаю сомневаться, что она в курсе, отвечает Ева.
Ну, разумеется, в курсе, фыркает Тамсин.
Мэри поднимает на меня ясный взгляд. Я понимаю, что речь была обо мне.
Привет, Элис, как дела?
Спасибо, хорошо, улыбаюсь я ей.
Ева с Тамсин поспешно оборачиваются. На обеих непрозрачные солнечные очки, и от этого физического барьера между нами мне становится еще больше не по себе.
Элис! восклицает Ева, словно полгода меня не видела. Поднимает очки на лоб, задрав дужками короткие волосы. Чем сегодня занималась?
Читала. Услышала ваши голоса и решила сделать перерыв.
Что читаешь?
Книгу, которую буду переводить.
А на какой язык? спрашивает Мэри.
На английский, с итальянского.
Интересно.
Бабушка Уилла итальянка, и он пытается учить меня, чтобы я могла с ней разговаривать, поскольку на английском она совсем не говорит, объясняет Ева. Получается у меня не очень.
Это ты еще русский не пробовала. Я сто лет училась, чтобы хоть как-то разговаривать.
Ева смотрит на Мэри в крайнем изумлении:
Я и не знала, что ты по-русски говоришь.
Говорю, но не очень хорошо. Не бегло, в общем.
Я поворачиваюсь к Тамсин, замечая, что она не проронила ни слова. Сегодня на ней бледно-голубые джинсы и оранжевая футболка, которая на любой другой рыжеволосой женщине выглядела бы странно. А на ней великолепно.
А ты? Знаешь какие-нибудь языки?
Нет, сухо отвечает она.
Понятно.
Пусть она меня не любит, но это уже граничит с грубостью. Я оценивающе смотрю на нее. Она потрясающе красива, но есть в ней какая-то грусть. Меня вдруг охватывает желание узнать их всех получше.
Я тут подумала чем на дороге стоять, не зайдете ли ко мне на кофе? спрашиваю я. Если только вы не заняты?
Я нет. Сегодня нет, отвечает Ева.
Мэри улыбается:
Я тоже. Было бы здорово.
А я не могу. Тамсин поднимает руки, демонстрируя пакеты. Нужно пойти отнести это. Тогда с вами двоими увидимся позже.
Я знаю, что мне не следует обижаться. Но обижаюсь.
К тому времени, как мы ополовинили кофейник, я уже примерно представляю своих новых соседей. Ева с Уиллом знают друг друга двадцать лет, сейчас обоим тридцать один.
Мы вместе ходили в театральный кружок в школе, объясняет Ева. Он сначала не хотел, потому что там были в основном девчонки. Но, поскольку мы дружили, он пошел туда за компанию, и вдруг всем стало ясно, что у него талант. Правда, сам он относился к нему наплевательски, пока я не убедила его пойти на прослушивание в Королевскую театральную академию. И то согласился лишь потому, что я отказалась общаться с ним, пока он не пойдет.
Люблю эту историю, говорит Мэри. А мы с Тимом познакомились, когда выносили мусор, в университете.
Мэри и Тиму под сорок. Тим дипломированный психолог, работает на полставки и одновременно учится на психотерапевта. Мэри логопед, работает четыре дня в неделю, до тех пор, пока Люк, их младший сын, не пойдет в школу.
У меня выходной в среду, рассказывает она. Так здорово отдохнуть от работы среди недели. Могу сходить на йогу с Евой и Тамсин и потом забрать мальчиков из школы. В остальные дни их забирает Тим.
Я тоже по средам не работаю, говорит Ева. Иначе мы с Мэри бы не пересекались.
Я мысленно передвигаю свой выходной с четверга на среду. Занятия йогой это интересно.
Забавно, но в среду я тоже не работаю, улыбаюсь я.
Потом спрашиваю про Тамсин и Коннора. Они примерно одного возраста с Мэри и Тимом; насколько я уже успела узнать от Лео, Коннор занимается виски: продает дорогие марки богатым клиентам. Тамсин раньше работала моделью это меня не удивляет, а теперь сидит дома с детьми.
А еще она у нас математический гений, сообщает Мэри. Черноволосая и с ног до головы в черном, она выглядит на редкость театрально. Учится на всяких таких онлайн-курсах и после экзаменов собирается стать бухгалтером.
Вау, отзываюсь я в изумлении. Хотела бы я иметь математические мозги.
А ты еще что-нибудь выяснила про того загадочного незнакомца? спрашивает Ева, потянувшись за песочным печеньем.