Я удивленно посмотрела на Катерину. Странная какая-то пижонка, избирательная: одеваться согласна в рубище, а обуваться только в модельные сапоги! Впрочем, выходя из дома, Катя надела поверх очередной скучной рясы хорошенькую бобровую шубку. Может, имидж сиротки-бродяжки у нее только для внутреннего пользования, для узкого круга родных и близких?
Все, езжайте скорее, пока нога не распухла, а то потом придется сапог резать, чтобы разуться! поторопила нас Ирка.
Она заботливо усадила болезненно охающую Катерину на заднее сиденье, я села за руль, и мы покатили в город, в травмпункт.
4
Катя меня удивила. Я-то думала, избалованная девчонка всю дорогу до травмпункта будет жалобно ныть и причитать, а то и вовсе хлопнется без чувств. А она не плакала от боли, не скулила, держалась молодцом. Морщилась, кривила губы, с преувеличенным интересом смотрела в окошко и оживленно рассказывала мне, что там такого интересного наблюдается отвлекала и себя, и меня восторженными восклицаниями типа: «Ой, какой смешной драндулет!» или «Лен, ты только посмотри, какая шикарная тачка!».
Я, сознавая серьезность момента и важность своей задачи, на посторонние раздражители не отвлекалась. Дорога была скользкой, машина показывала характер, а я торопилась доставить пострадавшую к врачу. Шикарные тачки, смешные драндулеты и прочие участники дорожного движения интересовали меня только как потенциально опасные объекты, тесный контакт с которыми крайне нежелателен. Даже если бы по соседней полосе тянулся караван верблюдов, я не стала бы на него заглядываться.
Тактика была правильная, доехали мы быстро и без происшествий, но в травмпункте сразу же столкнулись с проблемой.
Паспорт и медицинский полис давайте, повелела хмурая тетка в регистратуре.
Я вопросительно посмотрела на Катерину. Она выразительно развела руками.
Без паспорта и полиса не принимаем, сказала на это регистраторша.
Девушка, милая! У человека нога сломана, срочно нужна медицинская помощь, давайте не будем бюрократию разводить! попросила я. Ну, до бумажек ли нам сейчас?
Не смягченная комплиментом, «милая девушка» предпенсионного возраста вместо ответа со стуком закрыла фанеркой свою амбразуру в стеклянной стене.
Катерина удрученно вздохнула.
Ничего страшного, не волнуйся, я найду подходящую бумажку, успокоила ее я, доставая из кошелька сторублевку.
При виде денежной купюры тетка подобрела, закрыла глаза на отсутствие документов, выписала нам какой-то квиточек и послала не туда, куда могла бы, а к рентгенологу.
Ты почему паспорт с собой не носишь? попеняла я Катерине в коридоре. В нашей стране очень вредно не иметь при себе удостоверения личности. Никогда не знаешь, в какой момент придется доказывать, что ты не верблюд.
Воображаемые верблюды привязались ко мне основательно.
Паспорт мой дома лежит, у папы в кабинете, виновато ответила девчонка.
В сейфе? я вспомнила, что строгий папа Катерины, по словам Ирки, стремится всячески ограничивать гражданские свободы взрослой дочери.
Почему обязательно в сейфе? удивилась Катька. Просто в столе, с другими документами. Не в кармане же мне его носить? Потеряю.
Почему обязательно в кармане? очень похоже удивилась я. Носи в сумочке.
Сумочки я тоже теряю, Катерина усмехнулась и тут же болезненно поморщилась.
Хотя я подставила плечо, шагала она медленно, приволакивая левую ногу. Видно было, что ступать на нее Катьке больно.
Мы подошли к облезлой двери с заляпанной белой краской табличкой «Рентгенологический кабинет». Над дверным проемом имелось примитивное световое табло. На нем слева зелеными буквами было написано: «Входить», а справа красными «Не входить». Лампочка внутри короба не горела, так что было непонятно, можно нам вторгаться в кабинет или нельзя.
Погоди, давай передохнем одну минуточку, отдуваясь, попросила Катя.
Отдохнешь в кабинете, возразила я и потянулась к ручке двери.
Не спеши! Я пить хочу, пожаловалась Катерина. Можно здесь что-нибудь попить?
Здесь? я огляделась.
По другую сторону коридора имелась каморка, дверь которой была открыта, что позволяло видеть допотопный жестяной умывальник. В помятую раковину из потемневшего латунного крана занудно капала вода. Видно, давненько капала, потому что на эмали образовалась некрасивая коричневая дорожка.
Здесь лучше не пить, рассудила я. Козленочком станешь.
Через дорогу я видела магазины, продолжала зудеть капризная барышня. Пожалуйста, сбегай туда, купи мне попить! А я пока на рентген схожу.
Страдалица жалобно хлопала ресничками. Я вздохнула и пошла добывать ей питье.
Купи мне, пожалуйста, сок из маракуйи! крикнула Катерина мне в спину.
Желания больных надо уважать, но сока из маракуйи в магазинах не нашлось. Чтобы выяснить это, мне пришлось одну за другой обойти четыре торговые точки: три ларька и один продовольственный магазин со странным названием «Агрепина». Мне помнилось, что редкое женское имя Агриппина пишется иначе. Может, надпись следует читать как ФИО владелицы, которую зовут А.Г. Репина? Засмотревшись на вывеску, я остановилась, но задержаться на ступеньках мне не позволили. Распахнувшаяся дверь едва не смахнула меня с крыльца, я очнулась от несвоевременных раздумий, пропустила какого-то торопыгу с полным пакетом продуктов и вошла в торговое заведение.
Спросила, естественно, сок из маракуйи. Продавщица с подозрением выслушала название тропического фрукта и предложила взять морковно-банановый нектар. Я сочла эту смесь достаточно оригинальной, чтобы удовлетворить запросы гурманши Катерины, и с бутылочкой серо-бурой жижи вернулась в травмпункт. С того момента, как мы с Катькой расстались, прошло минут десять.
У рентгенкабинета моей больной не было. Я вопросительно посмотрела на разрешительно-запретительное табло, но оно по-прежнему никак себя не проявляло. Я решила, что Катька вошла в кабинет, и минут пять ждала ее выхода, а потом не выдержала, толкнула дверь и вежливо спросила:
Извините, можно?
Можно, все можно, добродушным басом отозвался кто-то из смежной комнаты, где было темно, так что говорящего я не разглядела.
Катьки я тоже нигде не увидела и поэтому спросила:
Простите, а где девушка с ногой? Она была у вас или нет?
Знаете, а ведь у меня все девушки были с ногами! Абсолютно все! откровенно радуясь за себя, ответил басовитый невидимка. Так уж вышло, что безногими я как-то никогда особенно не интересовался!
Завидую! сказала я, закрывая дверь.
Цепко оглядываясь по сторонам, я пробежалась по пустому коридору в регистратуру.
Здравствуйте еще раз, вы мою подругу не видели? быстро спросила я тетку, которая снова стала хмурой, как осенний день.
Благотворное действие сторублевки закончилось.
Может, она к врачу пошла? Или на процедуры? нервничая, я подсказывала сердитой тетке ответы. Молодая девушка в бобровой шубке, с распущенными волосами?
Хорошая девка, подтолкнув меня в спину, одобрительно сказала старая бабка с рукой на перевязи из лохматого шерстяного платка. Она на рентген меня без очереди пропустила, а сама с парнем ушла.
С каким парнем?!
Хороший парень, убежденно сказала бабка. Белый, чистый, бритый и перегаром не воняет.
Следующие полчаса я бегала по травмпункту и окрестностям, разыскивая хромоногую идиотку Катьку, которая ушла куда-то с чистым, бритым и трезвым парнем индоевропейского происхождения. Травмпункт располагался вблизи оживленной городской улицы, народу по ней шло немало, парни встречались во множестве, и под определение, данное бабкой, попадал каждый второй. То есть белыми и чистыми были практически все, бритыми многие, а дыхнуть для проверки трезвости я никого не просила постеснялась.