Изабелла . Конечно, отец. Я только хотела бы, чтобы он покрепче держал шпагу. Я видела, как искры сыпались от оружия, когда вдруг Пьер, ударив наотмашь, выбил у него шпагу из рук; еще немного, и она попала бы мне в голову. Я поскорее убежала: при таких забавах опасность больше всего угрожает зрителям.
Д'Апремон . Это может случиться и с самым искусным бойцом. Но мне не по душе, что Монтрёйль всегда фехтует с простым мужиком. Точно у меня в замке нет дворян, которые знают в этом толк! Когда-нибудь Пьер в пылу нападения может позабыть о почтении, с которым он обязан относиться к рыцарю.
Изабелла . Ну, я думаю, он слишком благовоспитан...
Д'Апремон . Благовоспитан! Правда, отец Жан сделал его ученым малым. Но его познания могут придать ему наглости. Глупо давать мужику образование, словно какому-нибудь канцлеру.
Изабелла . Да, но на вас лежит еще бóльшая вина, чем на отце Жане. Это вы, батюшка, научили его владеть шпагой.
Д'Апремон (улыбаясь) . И мои уроки пошли ему впрок. В самом деле, этот солдат - молодчина, и я позабочусь о нем. А, вот и Монтрёйль!
Входит де Монтрёйль.
Де Монтрёйль . Не из шайки ли Оборотня собираются кого-то вешать?
Д'Апремон . Да, в этом роде, - их лазутчика. Боже правый! Трудно дворянину в наше время жить мирно в своем замке.
Изабелла . Батюшка! Я обещала одной бедной крестьянке просить вас...
Д'Апремон . Выкладывай! Чего еще? Снова просьба о каком-нибудь снисхождении?
Изабелла . Она не может уплатить подать. Ее корову увел Оборотень, и...
Д'Апремон . А! Все они твердят одно и то же. Послушать их, так не с них надо спрашивать деньги, а им же еще платить.
Изабелла . Но вы знаете, отец, что прошлый год был тяжелый.
Д'Апремон . Как видно, Изабелла, мне придется советоваться о моих делах с вами? А что вы сказали бы, вздумай я вмешиваться в ваше рукоделье? Точно у меня самого не было несчастий! Клянусь святым Георгием, я должен возместить свои потери при Пуатье ! А ведь мы потеряли там побольше, чем при неурожае. Что ты на это скажешь, Монтрёйль?
Де Монтрёйль . Ах, восемь тысяч флоринов, уплаченных за мой выкуп! Как мне вас жаль!
Д'Апремон . Пусть бы ты потерял еще восемь, а я вдесятеро больше, только бы господь даровал нам тогда победу! Наш доблестный король не был бы сейчас пленником в Лондоне. Но лучше об этом не думать. Вымоем руки и пойдем ужинать.
Входит оруженосец.
Оруженосец . Ваша милость! Оруженосец из Арраса привез вам письмо.
Д'Апремон (глядя на печать) . Львиная пасть. Это от Боэмона де Ласурс.
Изабелла . Он вас, конечно, благодарит за выкуп.
Д'Апремон . Я думаю, он пишет о чем-нибудь поважнее. Прочти-ка мне письмо, Изабелла. Я так же безграмотен, как его милость мой покойный отец, - он так и не выучился читать молитвенник, но, клянусь святым крестом, между нашими молодыми рыцарями при всей их учености равного ему не найти!
Изабелла (читает) . "Высокому и могущественному сеньору, благородному Жильберу, барону д'Апремону, от Боэмона, сеньора де Ласурс, его слуги и друга, привет. В ту минуту, когда я потерял уже всякую надежду вновь увидеть родину, я узнал с изумлением, равным моей признательности..."
Д'Апремон . С изумлением?
Изабелла (продолжая) , "...что ты внес за меня выкуп и что я свободен и могу пасть к твоим стопам, дабы..."
Д'Апремон . Пасть к моим стопам? Да то ли ты читаешь, что написано?
Изабелла . Да, батюшка... "...дабы в меру сил выразить свою благодарность..."
Д'Апремон . Пропусти эти вздорные любезности и перейди к делу. Рыцари должны приберегать эти глупости для дам.
Изабелла . В письме нет ничего, кроме изъявлений благодарности, уверений в дружбе и преданности.
Д'Апремон (взяв письмо) . Зря пропал отличный пергамент. Вот чему их обучают ученые люди! Рыцарь удивляется, что товарищ по оружию вносит за него выкуп, и посылает ему целую страницу, испещренную черными значками, чтобы поблагодарить его. В мое время рыцарь говорил своему другу: "У меня вышли деньги, дай-ка мне твой кошелек". Эта откровенная простота наших отцов стоила дороже нынешней вежливости.
Изабелла . Он сделал это с наилучшими намерениями. Боэмон очень привязан к вам.
Де Монтрёйль . А сумма, которой вы не пожалели, вполне заслуживала благодарности.
Д'Апремон . Нужно самому быть неспособным к великодушному поступку, чтобы так напыщенно выражать свою признательность. Но такова жизнь. Старые обычаи выводятся, а с ними и добродетели наших предков.
Изабелла . Не станем, однако, пренебрегать старинным обычаем ужинать. Я вижу отсюда, что кувшин для мытья рук подан.
Д'Апремон . Ты права. Пойдем ужинать.
Уходят.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Площадь в деревне Апремон. Расставлены столы.
Крестьяне сидят и пьют. Впереди за одним столом: Броун, Рено, Моран, Гайон. Броун одет простым стрелком.
Броун (стуча по столу) . Вина! Вина! Умирать нам от жажды, что ли? Я король стрелков и плачу за всех.
Гайон . Честное слово, господин стрелок, для англичанина вы славный малый.
Рено . Верно, и я прощаю ему то, что он взял приз.
Броун (показывая лук) . Вот это лук! Шесть футов тисового дерева без сучков, и прям, как копье, когда не натянут. Берись за тетиву правой рукой на уровне глаз, а левой сгибай самый лук, пока не останется всего три дюйма железного наконечника стрелы. И это будет такой выстрел, что о нем заговорят .
Моран . Да, мы видели, у вас верный глаз и твердая рука.
Броун . Еще бы, черт возьми! А вы знаете, что натянуть английский лук удается далеко не всякому, тогда как крепчайший из ваших луков сломится под английской стрелой?
Рено . Был тут прежде человек, от его лука у вас образовались бы мозоли.
Броун . Клянусь святым Георгием, мне бы очень хотелось поглядеть на такое диво!
Рено . Этого лука уже здесь нет. А если бы стрелок, которому под силу натянуть его, был тут, с нами, вам бы не выиграть так легко кубка и перевязи . За ваше здоровье, приятель!
Броун . А что сталось с этим стрелком? Я готов пройти пешком двенадцать миль, чтобы поглядеть на него.
Рено . Кто знает, может, он и не так далеко.
Моран (крестится) . Господь его ведает...
Броун . Где же он? Как с ним повидаться?
Рено . Повидаться? Не всякий, кто хочет, его видит.
Гайон . А бывает и так, что видит тот, кто не хочет. В этом-то и беда.
Моран . Слыхали вы про Оборотня?
Броун . Слыхал кое-что.
Моран . Ну так постарайтесь, чтоб он не повстречался с вами на дороге.
Броун . Как! Этот главарь воровской шайки так хорошо стреляет?
Гайон . Что он вор, это бы еще ничего, но говорят вам, он оборотень.
Броун . Я пошел бы взглянуть на самого дьявола, знай я только, что он стреляет лучше меня. А нет ли у него другого имени - у того, кого вы зовете Оборотнем?
Моран . Его звали Кретьеном Франком, когда он жил еще в этом мире.
Броун . Так, значит, он умер?
Моран (снова крестится) . Нет, но он стал волком-оборотнем.
Броун . Что вы меня дурачите? Говорите яснее. И отчего вы так перепугались? Что такое сделал этот человек и почему вы его прозвали Оборотнем?