истинную сущность мира, так что все категории - бытие, сущность и пр. -
являлись лишь оболочками, внешними формами проявления все того
же понятия, которое, так сказать, драпируется в многообразные
формы. Наконец наступает момент, когда оно сбрасывает с себя
драпировку, оболочку и предстает перед нами во всей своей чистоте и
в то же время во всей своей конкретности в смысле обогащения всем
предыдущим содержанием.
Понятие на первой ступени развития логики выступает в форме
бытия. Это - первое определение понятия. Рациональное
содержание гегелевского понятия может быть понято только в том смысле,
что так как все, что мы познаем, мы познаем в понятиях, то бытие
есть одно или первое определение того предмета, который должен
быть постигнут нами в логическом понятии. Сущность мира, равно
как и весь мир, отражается в логических, т. е. человеческих, поня-
тиях. Поскольку это так, мы можем сказать, что процесс познания
представляет собою движение понятий, смену его различными
формами. Но у Гегеля дело обстоит иначе. Понятие для него есть сама
реальность, и поскольку понятие движется и развивается, постольку
это процесс движения и развития самой действительности. Понятие
и реальность тожественны, составляют один и тот же предмет.
Бытие есть мысль, мысль есть бытие. Поэтому у Гегеля нет, собственно,
проблемы о взаимоотношении бытия и мышления. Противоречие между
бытием и мышлением, поскольку оно имеется, это, так сказать, игра
мысли с самой собой. Она сама себя утверждает, отрицает и
отталкивает и снова утверждает. Или, иначе говоря, противоречивый
характер движения мысли выражается в выявлении ее собственных
предикатов. То она выступает в форме бытия, то в форме сущности или то
в форме качества, то в форме количества, причем всякий раз
обнаруживается, что каждое из этих определений выражает лишь
односторонне природу целостного понятия, для чего и требуется следующее,
высшее определение как более полно выражающее природу понятия.
Другая отличительная особенность гегелевской логики состоит
в ее онтологическом характере. Так как понятие и есть объективная
или абсолютная реальность, то движение этого понятия есть
подлинное движение самой реальности. Понятие в своем движении
порождает качество, количество, меру, сущность и т. д. Процесс
развития категорий, т. е. чисто логический процесс, и есть процесс
развития самой действительности. Чистое бытие порождает из себя в
союзе с чистым "ничто" становление, порождающее в свою очередь так
называемое наличное бытие и т.д. Это, разумеется, чистейшая
"мистификация", переворачивающая действительные отношения вверх ногами.
К этому вопросу мы вернемся ниже. Пока достаточно только
подчеркнуть, что признание возможности возникновения всего многообразия
мира из чистого бытия (что означает чистую мысль) равносильно
признанию возникновения мира из ничего. О точки зрения Гегеля это
возможно потому, что для него мысль, идея, понятие, дух составляют
субстанцию мира. Но с точки зрения материалистической - это
чистейший абсурд. Мир не возникает ни из мысли, ни из чистого бытия,
а является вечно существующей "совокупностью" материи, которая
в своем движении, в своем развитии действительно порождает все
многообразие явлений.
Поэтому прав Плеханов, говоря, что Гегель не разрешил
противоречия между бытием и мышлением, а просто устранил одну из сторон
Ш*
XXXVI
А. ДЕВ0РИП
этого отношения, изменив тем самым своему диалектическому методу
и став на точку зрения абстрактного монизма или тожества.
Прежде чем вступить в область логики, необходимо разрешить
вопрос гносеологический, вопрос об отношении наших мыслей к
объективности, к бытию. Гегель посвятил этому вопросу специальное
исследование. Мы имеем в виду "Феноменологию духа", которая
является введением в логику. "Феноменология духа" исследует
всесторонне вопрос об отношении мышления к предмету. Она подвергает
историческому и систематическому рассмотрению все формы
отношения мышления к предмету, чтобы прийти к точке зрения абсолютного
знания, состоящего в тожестве мышления и бытия. Достигнув этого
результата, Гегель на почве тожества мысли и предмета строит свою
логику. Само собою разумеется, что теория познания в свою очередь
ужо предполагает логину. Логика составляет предпосылку теории
познания, теория познания предполагает логику. На первый взгляд
мы тут имеем противоречие; на самом же деле это противоречие, как
мы увидим ниже, благополучно разрешается и преодолевается.
Но в этой связи нас интересует вопрос о взаимоотношении между
бытием и мышлением. Гегель, стало быть, гносеологическую проблему
разрешил в смысле тожества между мыслью и предметом. В
"Феноменологии духа" Гегель изображает па исторической основе
движение мысли и предмета, взаимную их борьбу, которая разрешается
в смысле победы мысли над предметом. Мысль овладевает предметом,
превращая его в свое содержание. "В "Феноменологии духа", -
говорит Гегель, - я изобразил сознание в его движении от первого
непосредственного его противоположения предмету до абсолютного
знания; этот путь проходит через все формы отношения сознания
к объекту и имеет своим результатом понятие науки". Логика имеет
уже своим предметом чистые мысли, свободные от содержания,
заимствованного из сферы опыта. Исторический опыт и связанные с ним
представления предшествуют логике, т. е. настоящей, истинной науке.
Чистая наука возникает только на определенной ступени
исторического развития человеческого сознания. Однако логически мысль
предшествует опыту, ибо самые представления, с точки зрения Гегеля,
являются продуктом мысли. "…Произведенное мышлением
содержание человеческого сознания сначала является не в форме мысли,
а в форме чувства, созерцания, представления, - в таких формах,
которые отличаются от мышления как формы". В основании
различных форм сознания лежит одно и то же содержание. "Содержание
нашего сознания, какого бы рода оно ни было, может определяться
как чувство, как созерцание, как образ, представление, цель,
обязанность и т. д., а также как мысль и как понятие. Все это
различные формы этого содержания, которое остается одним и тем же,
будет ли оно чувствуемо или созерцаемо, представляемо, желаемо, -
и притом без примеси или с примесью мыслей, - или оно будет
чисто мыслимо. В каждой из этих форм или в соединении
нескольких содержание составляет предмет сознания. Но в этом
случае отличительные определенности этих форм закрадываются
в их содержание, так что каждая из этих форм дает, повидимому,
существование новому предмету, и то, что тожественно в себе,
кажется различным по содержанию".
Итак, исходным пунктом для Гегеля является сознание с его
неизвестно откуда взявшимся содержанием. Содержание сознания
составляет предмет знания. Содержание человеческого сознания
производится не вне нас существующим миром, а мышлением. Про·
изведенное мышлением содержание сознания является сначала в форме
чувства, созерцания и представления и, наконец, в форме понятия,
т, е. чистых мыслей. Стало быть, чувства созерцания и представления
суть лишь формы, или явления, мышления. Мышление через чувства,
созерцания и представления приходит к самому себе, к чистым
мыслям, к понятию. "Представления (т. е. чувства, созерцания,
желания), - говорит Гегель,·-можно вообще рассматривать как
метафоры мыслей и понятий". В основании представлений лежат
мысли и понятия. Естественно поэтому, что понятиям и мыслям
соответствуют чувства, созерцания и представления, которые суть
явления мышления, его продукт или произведение.
У Гегеля самым ярким образом проявилась противоположность
между абстрактным мышлением и чувственной действительностью.
Содержание нашего сознания определяется мышлением как чувство,
созерцание и представление. Это значит, что чувственное сознание
выступает как абстрактное чувственное сознание, как выражается
Маркс. Гегель никогда не доходит до действительной чувственности
или чувственной действительности, т. с. до реального материального
мира. Гегель стоит на точке зрения тожества субъекта и объекта,
мысли и предмета. Точка зрения тожества и приводит к так
называемому абсолютному знанию. Человек, или субъект, есть для Гегеля
всегда сознание или самосознание. Этот абстрактный человек
полагает только абстрактную вещь или мысль. Борьба между предметом
XXXVIII А. ДЕБОРИН
и сознанием, происходящая на протяжении всей
"Феноменологии духа", есть борьба между абстрактным сознанием и его
собственными абстрактными продуктами. Абстрактное мышление
полагает себя как чувство, как созерцание, восприятие,
представление и пр.; на самой же высшей ступени оно полагает себя как
мысль, как понятие. Оно, таким образом, очищается от всяких