Торопчин это понял. Усмехнулся.
- Ну что же, молчание, говорят, - знак согласия.
- Правильные слова, - собравшись с духом, одобрила Самсонова.
Из-за стола вновь медленно поднялся старый председатель Андрей Никонович.
- Я, а не кто другой будет сдавать хозяйство. И знают все колхозники, сколько моих сил в него вложено. Потому и хочу сдать в надежные руки. Хоть и стар я, а вижу, что сейчас управлять колхозом надо по-иному. Большие задачи ставит перед нами государство. И не каждому они по плечу. Вот почему и предлагаю я партийному собранию - рекомендовать на мою должность… Федора Васильевича Бубенцова.
По глубокому молчанию и по выражению лиц было видно, что предложение Новоселова явилось почти для всех присутствующих неожиданностью.
- Предложить можно и Афоню-дурачка. А вот что колхозники скажут? - сердито выкрикнул Шаталов, опомнившись, наконец, от изумления.
Но это не смутило Новоселова.
- Своих колхозников я знаю не хуже тебя, Иван Данилович, - спокойно возразил он Шаталову. И оттого, что голос старика звучал тихо, его слова приобретали даже большую проникновенность. - Афоню-дурачка я в председатели не предложу. Да и тебе тоже, как и Иван Григорьевич, отвод даю. Хошь обижайся, хошь - нет. А к Федору Васильевичу мы давно присматриваемся. Бубенцовы - фамилия в наших краях знаменитая. И дед и отец не последними людьми на селе были, а главное - нашими людьми. Да и Федор Васильевич до мобилизации разве плохо работал? Ну, а если после войны неладно себя вел… Небось и сам, Федя, не хвалишь свое поведение? - неожиданно, с отцовской строгостью обратился Новоселов к Бубенцову.
- Виноват, Андрей Никонович! - поспешно вскакивая и вытягиваясь, как новобранец перед начальством, отрапортовал застигнутый врасплох вопросом старика Бубенцов. И еще больше смутился.
Кругом засмеялись. Но доброжелательно. А Дуся Самсонова даже в ладоши захлопала.
- Чему радуешься, канарейка? - сердито цыкнул на Самсонову завхоз Кочетков. - Погоди, еще все окажемся в дураках перед колхозниками.
- Ну, а перед обществом я первый за тебя слово скажу. А моему слову народ пока верит, - как бы отвечая Кочеткову, закончил свое выступление Новоселов.
- И все члены партии тебя, Федор Васильевич, поддержат, - обращаясь не так к Бубенцову, как ко всему собранию, уверенно сказал Торопчин.
2
Весть о том, что партийная организация выдвигает на должность председателя колхоза Федора Васильевича Бубенцова, разнеслась по селу в тот же вечер и, нужно сказать, почти для всех явилась неожиданной. Уж очень примечательной и, пожалуй, непонятной была для колхозников личность Бубенцова, а еще больше смущало поведение Федора Васильевича после возвращения с фронта.
- Если бы Федор сейчас такой был, как до войны, самостоятельный, - раздумчиво сказала колхозница Коренкова. - А то будто не ногу на фронте потерял, а голову.
В просторной избе бывшего бригадира, а ныне звеньевой Марьи Николаевны Коренковой собралось все звено. Восемь женщин и девушек сидели вокруг покрытого белой скатертью стола и вручную сортировали на семена просо, отбирая зернышко к зернышку.
- Да. Удивление, - откидываясь от стола и выгибая затекшую спину, отозвалась на слова звеньевой одна из женщин.
- А уж глаза у Федора Васильевича колючие - беда! - воскликнула другая - молодая, глазастая, порывистая в движениях. - От такого и мышь в соломе не спрячется.
- Его, озорника, и в районе боятся.
- Все бы ничего, да винищем сильно балуется. Гляди, пропьет весь колхоз, как в "Светлом пути" Ерошин.
- Да-а…
Некоторое время женщины сидели молча, слышалось только тиканье ходиков да легкое шуршанье.
С печи, посапывая, спустился заспанный семилетний сынишка Марьи Николаевны и, недовольно покосившись на сидящих, зашлепал босыми ногами к двери.
- Валенки надень, Пашка! - крикнула мать.
- Ладно и так, - бормотком отозвался паренек и вышел.
- Тоже еще растет, сахар, - вздохнула Коренкова.
- А вот я вас так спрошу, - вновь вернулась к разговору глазастая. - Поставили бы перед вами двоих - Бубенцова и Ивана Даниловича Шаталова, его ведь на смену Никонычу намечали, и сказали: "Выбирайте, бабоньки, на свой вкус…" Ну-ка, ну-ка!
Вопрос оказался каверзным. Все женщины прекратили работу, переглядывались, однако ни одна первой высказаться не хотела…
Более решительными в этом вопросе оказались комсомольцы. Когда Дуся Самсонова возвратилась с партийного собрания домой, она застала в своей избушке, прилепившейся на самом краю крутого, густо усаженного кустарником берега реки, целое сборище.
Тесная горенка, еле освещаемая крохотной керосиновой лампочкой-"одуванчиком", была буквально забита молодежью. Пришли подружки Самсоновой из ее комсомольского звена - сестры Таисия и Груня Аникеевы - и их брат Петр. Был тут и невысокий тихий, задумчивый паренек Павел Гнедых - учетчик первой бригады. И не по годам басовитый младший конюх Никита Кочетков, и статный, горбоносый, цыганского склада комбайнер Андрей Рощупкин, и воспитательницы детского сада Наташа Горбачева и Нюра Присыпкина, и еще до десятка парней и девушек, которых в полумраке и рассмотреть было трудно.
Пришел к секретарю комсомольской организации и сын Ивана Даниловича Шаталова - Николай, в недавнем прошлом гвардии старшина, считавшийся одним из самых молодцеватых бойцов в части.
Николай Шаталов, заслышавший, очевидно, через оконце торопливое поскрипывание по снегу Дусиных шагов, даже вышел встретить девушку.
- Ой, кто это? - испуганно воскликнула Дуся, когда в сенцах дорогу ей преградила высокая фигура.
- Все я же, Дарья Степановна.
Хотя в темноте Дуся не могла видеть лица Николая, по его голосу догадалась, что парень чем-то возбужден. Спросила неласково:
- Чего выскочил?.. Небось за папашу своего волнуешься?
- А что мне папаша… Эх, Дарьюшка, и почему ты какая-то со мной неласковая?
- Пусти! - девушка резко высвободила плечи из рук Николая. - Нехорошо. Тут такие дела намечаются, а у тебя в голове только глупости!
- Глупости?.. И не совестно вам, Дарья Степановна, так говорить!
- Ну, ну. - Дусе, повидимому, действительно стало немного совестно, и она сказала ласковее: - Уж и обиделся! Торопливые вы парни очень. Не о том, Коленька, сейчас голова болит, честное слово!.. Стой, куда наладился?
Дуся схватила направившегося было к выходу из сеней Николая за руку и, безошибочно протянув в темноте другую руку прямо к скобе, распахнула дверь в избу.
- Встать! Равнение на дверь! Сам командующий сводным мужским и женским комсомольским отрядом колхоза "Заря" пожаловал! - выкрикнул Андрей Рощупкин, вскакивая с лавки и вытягиваясь.
- Эк ведь сколько вас сюда набилось! - удивленно протянула Дуся, быстрым взглядом окидывая горенку, изо всех углов которой к ней повернулись такие разные, но все молодые и приветливые лица.
- В тесноте, в темноте, без вина, без чаю, а все-таки не скучаем!
- Мы, Дуся, тебя битых два часа ждем.
- Ну, чем кончилось собрание?
- Как Никоныч? Отказался?
- Да тише вы, грачи! Рассказывай, Самсонова, все по порядку.
Дуся, как бы подогревая любопытство комсомольцев, неспешно скинула тонкий шерстяной платок, стянула полушубок, аккуратно повесила то и другое на вешалочку, степенно подошла к столу, присела на услужливо пододвинутый ей табурет и, закинув руки, стала поправлять свернутые в жгут легкие, светлые и пушистые, как облачко, волосы.
- Да говори ты, Дуська! Вот, ей-богу! - крикнул кто-то, не выдержав.
- Ишь ты, какой любопытный. А если собрание было закрытое? - отозвалась Самсонова.
- Ну да!
- Для кого закрытое, а для нас - не секрет!
- Ладно уж. Здесь все свои? - Дуся еще раз оглядела комсомольцев, теперь уже тесно сгрудившихся вокруг стола. - Только на лампу, ребята, не дышите, а то в темноте окажемся… Да, дела в колхозе нашем, просто сказать, удивительные! Новоселов отказался окончательно.
- Так, так… Это мы и без тебя знали.
- А кого вместо него наметили, тоже знаете?
- Шаталова, конечно. Кого же еще?
- А я думаю - Брежнева Андриана Кузьмича.
- Ничего подобного. Кочетков Сергей Кузьмич своей жене сказал, что сам Торопчин в председатели метит. А Елизавета… - с жаром заговорила Таисия Аникеева, но не закончила.
- Ты, Таисия, чужие глупости не повторяй и своих не выдумывай, - сердито, блеснув живыми и прозрачными, как дождевые капли, глазами, перебила Аникееву Дуся. - Иван Григорьевич наш партийный руководитель. Был и останется. А председателем колхоза будет…
Дуся выдержала для большей значительности паузу и отчеканила:
- Федор Васильевич Бубенцов!
Однако комсомольцы отнеслись к такому поразительному сообщению не так, как ожидала Самсонова. Почти никто из ребят даже не удивился. Наоборот, все восприняли известие как естественное, но до сих пор никому не пришедшее в голову решение.
- Мать честная! А ведь действительно, - первым отозвался Андрей Рощупкин, - Федор Васильевич человек, я бы сказал… До войны его тракторная бригада как-никак первенство по всему району держала. Это мысль!
- Вот только беда… - нерешительно начал было брат жены Бубенцова Петр Аникеев, но его сразу перебили:
- Ну и что?
- А ты не каркай!
- Мало ли… Просто человек был не при деле да еще увечье получил.
- Ничего, ничего, - решительно подвел итог коротенькому обсуждению Рощупкин. - Иван Григорьевич Торопчин теперь не даст Бубенцову баловаться. Оба они фронтовики, да и друзья немалые. Сговорятся!