- Вы получили ее власть случайно! - стремительно спрыгнула с убийственной темы дочь Киевицы. - Мать отдала ее вам против воли. Она никогда бы не отдала ее вам сама. Она собиралась отдать ее мне!
Маша прикрыла глаза, вспоминая страшный миг.
Обезумевшая от неистовой муки женщина, ползающая по потолку "Центра старокiевскаго колдовства на Подолѣ":
"Вам?! Я должна отдать это вам? Троим!!! Не хочу! Нет!!!"
- Может, и собиралась, - сказала Катя, и ее голос прозвучал на удивление спокойно и ровно. - Вот только отдала ее нам. По собственной воле. Ты ж, верно, в курсе, что случается с ведьмами в момент смерти?
- Моя мать - не ведьма. Она - Киевица!
- И с Киевицами тоже, - покладисто покивала Катя. - Они не могут умереть и испытывают адскую боль до тех пор, пока не передадут свою силу другому. И никто не запрещал твоей матери ползать по потолку бесконечно, страдать, терпеть боль и ждать тебя день, два, три - это был бы ее личный выбор. Но она сделала иной - облегчить себе смерть. И отдала силу нам. Троим. Такова была ее воля!
- Логично, - сказала Маша.
("Логично" было любимым словцом Ковалевой и высшею мерою истины!)
Акнир яростно исполосовала Катю глазами и задышала так часто, что стало ясно: неведомый Суд между Небом и Землей, которым грозила Наследница, наверняка примет Катин аргумент.
- Вас все равно не признают! - взвыла Акнир. - Вы - слепые! За тысячи лет власть ни разу не передавалась слепым. Наследницей может стать только ведьма по крови!
- Но их Трое, - возразила ей Белладонна. - И есть пророчество. "Когда в Город третий раз придут Трое…"
- Это случайность!
- А вот случайностей нет, - мурлыкнула белая кошка и презрительно почесалась.
- Плевать! - затопала ногами Акнир. - Пусть их Трое. Они - слепые! На это не смогут закрыть глаза! И тогда Суд назначит бой. Поединок!
- Бой?! - оживилась Екатерина Дображанская, до недавнего времени активно посещавшая закрытый боксерский клуб.
- И они проиграют! - Акнир склонилась над непроницаемой Белладонной. - Потому что не знают ни черта!
- Уж черта-то мы точно знаем, - сказала Чуб. - Особенно Черта твоей чертовой матери!
- Не смей трогать мою мать! - озверела Акнир. - Эб ворст инк, - непонятно прокричала она, целясь в Дашу перстом. - Кто ты такая? Что ты можешь вообще? Ты - косматочка?
Даша с сомнением тряхнула стокосой прической, подозревая, что Акнир намекает на ее шевелюру, но не понимая, пытается ли она тем самым ее оскорбить.
- Ты - гадуница?
А вот это уже было явным оскорблением!
- Я - гадуница?!! - раздулась Чуб. - Сама гадина, малая!
- Ты - обертиха?
- Сама обертиха!!!
- Она спрашивает, умеешь ли ты обращаться в животных, - тихо сказала Маша.
- Так я животное? А, в смысле превращаться… - притормозила Землепотрясная. - Зато мы позавчера спасли Город!
- Хвастать "Мы спасли Город" - это все, на что вы способны! - не дала ей покрасоваться Акнир. - Вы не знаете и примитива. Визжать "Да ведь мы спасли Город!" - все, что вы сможете противопоставить мне в бою. Ну, крикни еще раз! Может, поможет!
Металлическое лезвие на ботинке Наследницы плотоядно улыбнулось Чуб.
Акнир подпрыгнула, как героиня японских боевиков, целясь острием ноги Даше в висок.
Чуб пошло отпрянула и, ударенная под коленками некстати подвернувшимся краем дивана, плюхнулась на плюшевые подушки, едва не придавив безмятежно спавшую там Изиду Пуфик. Рыжая кошка слегка приоткрыла желтый глаз и, муркнув французское "Фи!", продолжила прерванный хозяйкой процесс.
А Акнир, сделав замысловатый воздушный пируэт, упала на пол с бесславным и глупым грохотом.
Вскрикнув, Маша бросилась к ней.
Дочь Кылыны лежала, закатив полные жалобы глаза.
- Ой… - по-детски захныкала она.
- Корень! Дайте ей чертов корень! - запаниковал черный кот Бегемот и тремя длинными прыжками вынесся из комнаты в коридор.
Маша понеслась за котом. Даша - за Машей.
Кот уже поддел когтистой лапой дверь хозяйственного шкафа, где хранились бесчисленные банки и склянки, оставшиеся от безвременно погибшей Кылыны.
- Верхняя полка! - мяукнул Бегемот.
- Катя! Лестницу! - Даша понеслась в комнату.
Хмурясь на скулящую воительницу, Дображанская нехотя подхватила тяжелую спиралевидную лестницу, проживающую у книжных полок.
- Соплячка, - бросила она походя.
Даша ухватила груз справа. Передвигаясь семенящими шажками, Трое кое-как затащили деревянную махину в коридор, и минут семь-десять спустя, волнуясь и роняя случайные банки, Маша отыскала на верхней полке жестяную коробку с биркой "Корень чертов".
Но, когда троица вернулась в круглую комнату, пол был девственно пуст - ушибленная Акнир растворилась в пространстве. А там, где еще недавно стояла спиралевидная лестница, обнаружилась крайне нежданная вещь.
Книжный шкаф, оказавшийся на поверку замаскированной дверцей, был приоткрыт, и, заглянув в открывшийся тайник, Трое узрели обширный чулан.
- Тут целая комната! - удивленно ухнула Даша. - Эта малая пыталась у нас что-то спереть. Но не успела.
Землепотрясная подняла распластавшуюся на паркете тетрадь с нитяным "языком" закладки. К "языку" был привязан большой древний ключ.
- Дрянь малолетняя, - охарактеризовала исчезнувшую Катя, открывая шкаф-дверцу пошире.
Слева поместился обширный и разномастный гардероб.
Плотно спрессованная одежда, словно позаимствованная из костюмерной какого-то театра. Черная монашеская ряса в соседстве с манерно-лиловым боа. Золотокняжеское платье из тяжелой, подбитой мехом парчи и оборчатый, как кремовое пирожное, легкомысленно-розовый капот, прислонившийся к полосатому пиджаку Остапа Бендера. Вверху, на антресолях, громоздились пирамиды шляпных картонок.
Справа чулан исполосовали деревянные полки.
Одна из них была забита толстыми "кирпичами" денежных пачек - "кирпичная кладка" была неровной: кто-то впопыхах схватил несколько штук.
- Она украла у нас деньги. - Катя взяла в руки увесистый и длинный "кирпичик". - Но они старые. - С верхней купюры на Екатерину Михайловну взирала одутловатая персона Екатерины II. - Зачем они ей нужны?
- А тут какая-то математика дикая. - Даша листала поднятую с пола тетрадь. - Цифры. Формулы. Полная хрень.
- Нет! - громко сказала Маша. - Она у нас что-то украла! Что-то очень важное!
- С чего ты взяла? - Даша Чуб опустила тетрадку.
- Почему ты так думаешь? - Катя забыла про тезку-императрицу.
- Смотрите! - драматическим жестом Маша указала им на каминную полку.
- О боже! - трагически ойкнула Даша. - Опять! Только не это!
Глава вторая,
в которой объявляют войну
Брыксы - древний обряд исполнения мужем любых капризов и желаний жены в день Петровок… в этот день киевские ведьмы отправлялись на шабаш, а "простым смертным киевлянкам позволялось немного отвести душу на своих мужьях и побеситься".
Журналист С. Ярон утверждал, что видел в Киеве брыксы еще в 1880 году. "Процессия состояла в том, - писал он, - что молодуха сидела в санках, которые тянул ее муж, понуждаемый длинной веткой орешника. Отправлялись обычно к кабачку, но молодуха требовала водку себе и приказывала распить ее в том месте, где она пожелает".
Анатолий Макаров. "Малая энциклопедия киевской старины"
- Это огромная честь для меня, Ясные Киевицы!
Василиса Андреевна с интересом обшаривала взглядом круглую комнату Башни, и поселившийся на ее лице восторг посвященной свидетельствовал ярче слов: она допущена сюда впервые.
- Приглашение в Башню Киевиц - мечта каждой киевской ведьмы, - призналась она, принимая предложение присесть на диван. - Даже Хозяин бывал здесь нечасто.
Но ее дифирамбы не стали бальзамом даже для горделивой Кати.
- Зато эта соплячка зашла к нам, как дети в школу! - сказала та. - Как она исхитрилась войти сюда? Я понимаю, она - дочь Кылыны и знает пароль. Но ключ… Я думала, ключей только три.
- Да не было у нее никакого ключа! - встряла Землепотрясная Даша. - Она завалила через балкон.
- Как к себе домой! - разгневалась Катя.
- Дело в том, - раздался размеренный голос Белладонны, - что это ее дом. - Кошачья блондинка вынырнула из тайника-кладовой и вспрыгнула на спинку дивана. - Акнир родилась здесь, - объяснила она. - В прямом смысле слова. Кылына произвела ее на свет в Башне Киевиц.
- Да-а, - восхищенно промолвила Василиса Премудрая. - Со времен Великой Марины Город не знал Киевицы мудрей. - Вася развернула полногрудое тело, чтобы взглянуть на висящую над каминной полкой древнюю фреску в византийском стиле.
Изображенная на ней Киевица Марина держала в руке Весы - их левая чаша сильно перевешивала правую.
Василиса нахмурилась:
- Кылына умела взламывать законы почище иного хакера.
- Кылына знала, - сказала Белладонна, - для своей дочери наш Дом сделает исключение.
- Выходит, - логично прибавила Маша, - Кылына знала, что Акнир придется пользоваться этим исключением? Знала, что в Башне поселятся другие? Что ее дочь не станет Наследницей?
Маша тоже смотрела на фреску.
И тоже хмурилась, тревожно и испуганно.
- Да откуда она вообще взялась, эта Акнир? - раздраженно спросила Катя. - Где она была раньше?
- Кылына отослала ее из Города, - чинно ответствовала Василиса. - Вы знаете лучше других, если б план Кылыны сработал, Киев сошел бы с лица Земли. Кылына замыслила опасное и не желала рисковать жизнью единственной дочери.