Скрипнув зубами, он вырвал алюминиевый стержень из плеча и острым концом воткнул в живот твари.
Что-то ужалило в шею, наступила тьма, и долгое время он лежал без движения.
Когда он обрел способность двигаться, то вновь увидел темную фигуру и попытался схватить ее.
Он промахнулся, спину обожгла боль, - потекла кровь.
Поднимаясь, он закричал:
- Вы не имеете права так поступать! Я - человек! Я - не бык!
Донесся гул рукоплесканий.
Он бросался на темное существо шесть раз, пытаясь ударить его, обхватить, сжать. Но каждый раз больно было ему самому.
Он поднялся, тяжело дыша, весь в поту. Болели плечи и спина. В голове на мгновение прояснилось. Он сказал:
- Ты, наверное, Бог? Так вот в какие игры ты играешь…
Существо не ответило, и он ринулся в атаку, упал на колени и нырнул врагу под ноги.
Когда повалил на землю эту тварь, почувствовал страшную, обжигающую боль в боку. Дважды ударил кулаком. Боль пронзила грудь. Он почувствовал, как немеет тело.
- Или ты?.. - пробормотал он.
Губы еле двигались.
- Нет, ты не… Где я?
Последнее, что осталось в памяти: боль - ему отсекли ухо.
Любовь: мнимая величина
Они должны были знать, что не смогут держать меня взаперти вечно. Возможно, они и знали, вот почему рядом всегда была она.
Я лежал и глядел на спящую Стеллу. Голова ее - в обрамлении пышных золотистых волос - покоилась на моей руке. Стелла была мне больше чем жена: она была моим тюремщиком. Каким надо быть слепцом, чтобы не понять этого раньше.
Что еще они со мной сделали?
Заставили забыть, кем я был.
А я был одним из них. Но не таким. За что меня и приковали к этому времени и месту.
Сковали по рукам и ногам любовью.
Я встал. Цепи меня не удержали.
Столб лунного света упирался в пол спальни. Я перешагнул через него, направляясь к шкафу, где висела одежда.
Звучала тихая музыка - вот что мне по" могло. Я так давно не слышал этой музыки…
Как удалось им поймать меня в ловушку?
Они нашли меня в этом маленьком королевстве - столетия тому назад, или в другом, где я изобрел порох… Да! Именно там! Меня нашли, несмотря на монашескую рясу и классическую латынь, стерли память и перенесли в это Другое Где.
Одевшись, я усмехнулся. Как долго я пробыл здесь? Сорок пять лет на моей памяти, но сколько в настоящем времени?
Зеркало в прихожей отразило человека средних лет, с редеющими волосами, одетого в красную спортивную рубашку и черные брюки.
Музыка зазвучала громче, музыка, которую только я мог слышать: гитары и мерное "тум-тум" большого барабана.
Жените меня на ангеле, но я все равно не стану святым, други мои!
Я вновь обрел силу и молодость, спустился в гостиную, налил в баре стакан вина и прихлебывал его маленькими глотками, а когда музыка достигла кульминации - залпом допил вино и разбил стакан об пол. Свобода!
Я собрался идти, когда наверху послышался шорох.
Проснулась Стелла.
Зазвонил телефон. Он висел на стене и звонил, звонил, звонил… Я не вытерпел и снял трубку.
- Ты опять за старое, - сказал знакомый голос.
- Не надо упрекать женщину, - ответил я. - Она не может следить за мной все время.
- Тебе лучше остаться, - сказал голос. - Это избавит и тебя и нас от многих неприятностей.
- Спокойной ночи. - Я повесил трубку.
Трубка превратилась в браслет наручника, а провод - в прочную цепь.
Было слышно, как Стелла одевается наверху. Я сделал восемнадцать шагов в сторону. Ушел из этого Здесь - Туда, где моя кисть с легкостью выскользнула из опутывающей ее виноградной лозы.
Теперь - обратно в гостиную, чтобы выйти из дома. Мне необходим конь.
В гараже я выбрал самую быстроходную машину. Теперь - на ночное шоссе, под раскаты грома, доносящиеся сверху.
Это гремел самолетик "Пайпер Каб", неуправляемый, летящий слишком низко. Я ударил по тормозам, и он пронесся мимо, задевая верхушки деревьев, обрывая телеграфные провода, и взорвался посреди улицы в полуквартале от меня. Я резко свернул налево, в переулок, затем на улицу, параллельную той, по которой я ехал прежде.
Им хочется поиграть в эту игру? Что ж, извольте, я в ней не новичок.
Однако мне было приятно, что они начали.
В зеркале заднего обзора появились огни фар.
Они?
Вряд ли. Слишком быстро. Это не они… Стелла?
Осторожность, как говорит греческий хор, лучше, чем неосторожность.
Я поменял машину.
Теперь я сидел в низком, более мощном автомобиле.
Еще раз.
Я очутился за рулем с другой стороны и ехал по другой полосе дороги.
Еще раз.
Колес не было. Мой автомобиль скользил на воздушной подушке над старым, развороченным шоссе. Строения, мимо которых я пролетал, были металлическими: ни одного каменного, ни одного деревянного.
Позади из-за поворота опять вспыхнул свет.
Я выключил фары и габаритные огни и стал менять миры один за другим.
Я пронесся над заболоченной равниной, оставляя инверсионный след. Новое перемещение- и я летел низко над землей, от которой поднимались испарения, а огромные рептилии вытягивали шеи, чтобы посмотреть на меня. Солнце в этом мире сияло в вышине как ацетиленовый факел. Силой воли я управлял непослушным летательным аппаратом. Ждал погони. Ее не было.
Я вновь переместился.
…Черный лес окружал подножье высокого холма, на котором стоял старинный замок. Я летел верхом на грифоне, в одежде воина. Я направил крылатое чудовище на небольшую полянку.
- Стань конем, - приказал я, произнося нужное слово.
Теперь я мчался на черном иноходце по лесной извилистой дороге.
Следует ли мне остаться здесь и бороться при помощи магии, или переместиться и ждать их в мире, где развита наука?
А может, лучше уйти кружным путем в какое-нибудь отдаленное Иное, чтобы окончательно отвязаться от них?
Вопросы разрешились сами собой.
Позади послышался стук копыт, появился рыцарь на высоком, скакуне. Рыцарь был одет в красные доспехи, на щите - красный крест.
- Ты зашел слишком далеко, - крикнул он. - Остановись!
Меч в его руке угрожающе сверкал, пока я не превратил его в змею. Он разжал пальцы, и змея уползла в кусты.
- Что ты сказал?..
- Почему ты упорствуешь? - спросил он. - Присоединяйся к нам или выходи из игры.
- Почему упорствуешь ты? Брось их и присоединяйся ко мне. Вместе мы сможем переменить много мест и времен. У тебя есть все задатки, ты хорошо подготовлен…
За время моей речи он подошел достаточно близко, чтобы прыгнуть на меня и попытаться сбить с лошади краем своего плаща.
Я сделал легкое движение, конь его споткнулся и сбросил седока.
- Куда бы ты ни пошел, эпидемии и войны следуют за тобой по пятам! - выкрикнул он.
- За любой прогресс приходится платить. То, о чем ты говоришь, - лишь болезненное становление, а не конечный результат,
- Глупец! Нет такого понятия - прогресс! Ты ничего не понимаешь! Какой прок человечеству от твоих проектов, если ты не меняешь самих людей?
- Сначала развиваются мысли и техника, люди изменяются медленнее, - сказал я, спешиваясь и подходя к нему. - А такие, как вы, отбрасывают целые миры к средневековью и мракобесию. Мне жаль, но я должен это сделать.
Я выхватил из-за пояса ноле и сунул его под забрало. Но шлем оказался пуст. Рыцарь исчез в другое измерение, еще раз доказав мне всю бесполезность ведения споров по этике эволюции.
Я вновь сел на коня и продолжил путь.
Спустя некоторое время за спиной вновь послышался стук копыт.
Я произнес другое заклинание, после чего со скоростью молнии понесся вперед на единороге. Но погоня не отставала.
Я добрался до маленькой полянки, в центре которой возвышался каменный алтарь, и почувствовал, что здесь сокрыты большие силы. Я отпустил единорога, и он исчез.
Я уселся на алтаре, закурил сигарету и стал ждать. Я был уверен, что меня найдут не скоро, и ожидание раздражало. Счеты с противником будут сведены здесь.
На поляну выехала женщина на маленькой серой кобыле.
- Стелла!
- Спускайся оттуда! - вскричала наездница. - Они готовятся к нападению, осталось совсем немного.
- Аминь, - сказал я. - Я готов.
- Но их больше! Их всегда больше! Ты опять проиграешь, опять, опять и опять, пока не прекратишь борьбы. Спускайся и пойдем со мной. Может быть, еще не поздно.
- Уйти в отставку? - усмехнулся я. - Имя мне - легион. Без меня им не с кем будет драться. Подумай, как это скучно…
Ударила молния, но над алтарем отклонилась и поразила ближайшее дерево.
- Они начали!
- Тогда уходи отсюда, детка. Эта битва не твоя.
- Но ты - мой!
- Я - свой собственный! И больше ничей! Не забывай об этом!
- Я люблю тебя!
- Ты предала меня!
- Нет. Ты говорил, что любишь людей…
- Люблю.
- Я не верю тебе. Ты не можешь любить людей после того, что сделал им!
Я поднял руку.
- Изгоняю тебя из этого Сейчас и Здесь, - сказал я и остался один.
Ударило еще несколько молний, расчищая от леса землю вокруг меня, Я погрозил кулаком.
- Неужели вы никогда не угомонитесь? Дайте мне столетие мира и покоя, чтобы я мог поработать с ними, и я покажу вам такой мир, в существование которого вам трудно поверить!
В ответ задрожала земля.
Тогда я стал драться. Я отклонял молнии и кидал обратно. Когда поднялись ураганы, я обратил их против врагов. Но земля продолжала дрожать, у подножья алтаря появились трещины.