Тебя тянуло в сточную канаву, к обитающим тамтварям.Этои
стало источником тех неприятностей, из-за которых ты обратился запомощью
ко мне, а я так неразумно, поразумномумнениюсвета,изжалости,по
доброте взялся тебе помочь. Ты должен дочитать это письмо доконца,хотя
каждое слово может стать для тебя раскаленнымжелезомилискальпелемв
руках хирурга, от которого дымится или кровоточит живая плоть. Помни,что
всякого, кого люди считают глупцом,считаютглупцомибоги.Тот,кто
ничего не ведает ни о законах и откровениях Искусства,ниопричудахи
развитии Мысли, не знает ни величавости латинского стиха, ни сладкогласной
эллинской напевности, ни итальянской скульптуры или советов елизаветинцев,
можетобладатьсамойпросветленноймудростью.Истинныйглупец,кого
высмеивают и клеймят боги, это тот, кто не познал самого себя. Я был таким
слишком долго.Тыслишкомдолгобылиосталсятаким.Порасэтим
покончить. Не надо бояться. Самый большой порок - поверхностность. То, что
понято, - оправдано. Помни также, что если тебе мучительно это читать,то
мне еще мучительнее все это писать. Незримые Силы были очень добры к тебе.
Они позволили тебе следить за причудливыми итрагическимиликамижизни,
как следят за тенями в магическом кристалле. Голову Медузы,обращающуюв
камень живых людей, тебе было дано видеть лишь в зеркальной глади. Самты
разгуливаешь на свободе среди цветов. У меняжеотняливесьпрекрасный
мир, изменчивый и многоцветный.
Начну с того, что я жестоко виню себя. Сидя тут, в этой темнойкамере,
в одежде узника, обесчещенный и разоренный, я виню только себя. Втревоге
лихорадочных ночей, полных тоски, в бесконечном однообразиидней,полных
боли, я виню себя и только себя. Я виню себя в том, чтопозволилвсецело
овладеть моейжизньюнеразумнойдружбе-тойдружбе,чьимосновным
содержанием никогда не было стремление создавать и созерцать прекрасное. С
самогоначаламеждунамипролегаласлишкомглубокаяпропасть.Ты
бездельничал в школе ихуже,чембездельничалвуниверситете.Тыне
понимал, что художник, особенно такой художник, как я, - то есть тот,чей
успех в работе зависит от постоянного развития его индивидуальности, - что
такой художник требует для совершенствования своего искусствасозвучияв
мыслях,интеллектуальнойатмосферы,покоя,тишины,уединения.Ты
восхищался моими произведениями, когда они были закончены, тынаслаждался
блистательными успехами моих премьер и блистательными банкетами после них,
ты гордился, и вполне естественно, близкой дружбой стакимпрославленным
писателем, но ты совершенно не понимал, какие условия необходимы для того,
чтобысоздатьпроизведениеискусства.Янеприбегаюкриторическим
преувеличениям, я ни одним словом не грешу против истины, напоминаятебе,
что за все то время, чтомыпробыливместе,яненаписалниединой
строчки. В Торки, Горинге, в Лондоне или Флоренции - да где бы то ни было,
- моя жизнь была абсолютно бесплодной и нетворческой, пока ты был сомной
рядом.