Потом, направляясь к небольшому рукомойнику, он спросил:
-- Что сестрица встала? Я ее еще не видел.
-- МадмуазельДезире уже давно на ногах.-- Говоря это, Тэза стоялана
коленях передстарым кухоннымшкафом,вкоторомбылисложены священные
одеяния.--Онаспустиласьк своимкурами кроликам...Ждетцыплятсо
вчерашнего дня, а их все нет как нет. Само собой, очень волнуется.
И другим тоном добавила:
-- Вам ризу золотую?
Священник,ужевымывшийрукиисосредоточенновполголоса читавший
молитву,утвердительно кивнулголовой. Вприходебыловсеготриризы:
лиловая,чернаяизолотая.Последняяслужилаипотемдням,когда
предписывались белая,краснаяи зеленая,--ипотому ее особенно берегли.
Тэзаблагоговейносняларизус полки,застланнойсинейбумагой,куда
укладывалаее после каждогобогослужения,иположила на шкаф,осторожно
отделивотвышитойпарчи тонкое полотно, в котороеризабыла завернута.
Показалсязолотойагнец, спящийназолотом кресте иокруженныйшироким
золотымсиянием.Тканьизносиласьнаскладках и образовалавокругних
бахрому;выпуклыеукрашенияпорядочностерлисьи потускнели.Этариза
служила предметом тревожных забот
всегодома: все ужасались, видя, как блестки одна за другой слетаютс
нее. Священнику приходилось надеватьее почти ежедневно. А чем ее заменить,
когда изорвутся последние золотые нити? На какие средствакупитьтри ризы,
которые она одна заменяла?
Поверх ризы Тэза разложила епитрахиль, орарь, поясной шнур,стихарьи
нарамник. Она не переставала болтать,хотя и укладывала в это время орарь в
видекреста наепитрахили ирасполагалагирляндоюшнуртак,чтобыон
изобразил заглавную букву святого имени девы Марии.
--Ишнуруже никуда негодится!-- бормоталаона.-- Пора бывам
решитьсякупить новый, господин кюре... Будь у меня конопля,я бы сама его
сплела, дело нехитрое.
АббатМуре неответил. Он приготовлялнастоликечашу--большую
старинную позолоченного серебра чашу на бронзовой подставке.Онтолько что
вынул ееизбелогодеревянногошкафа, где хранилисьсвященные покровы и
сосуды, миро, требники, подсвечники, кресты. Оннакрылчашу чистым платом,
поставил сверху серебряный, вызолоченный дискос, на котором лежала просфора,
иприкрыл его малым холщовым платом.Когда он покрывал чашу, защипывая две
складкипарчовогоплата,подобранногопоцветуивидукризе,Тэза
воскликнула:
--Постойте, в футляренет антиминса!.. Вчеравечером ясобрала все
покровы, платыи антиминсы,чтобывыстирать их, разумеется,отдельноот
остального белья... Я вам еще неговорила, господин кюре: ведь я уже начала
стирать.