– Или сосед мог услышать обрывки фраз через вентиляционную трубу, а потом уточнить у мамы, когда она пришла с печеньем, – подхватил Поль. – А у мальчика он потом спросил детали, как бы случайно, про размер ноги и тому подобное. И если мама носила соседу печенье перед каждым Рождеством, она могла ему рассказывать о своих делах и печалях, и так он каждый праздник узнавал о том, что нужно мальчику для его мечты.
– Значит, мама знала, что тот дедушка был богат? – спросили смышлёные близнецы.
– Почему именно богат?
– Потому что разве может старый одинокий дедушка покупать всё, что ему захочется? Вот нашему дедушке наши родители всё покупают. У него же пенсия маленькая.
– А может быть, мама думала, что он обычный дедушка, поэтому всё ему рассказывала. А на самом деле он необычный… – задумчиво проговорил Поль.
– Ну вот этого мы точно не узнаем, – заключил Ванька. – Объявляю дело закрытым!
6. Картина
В комнату вошёл румяный папа Маруси, поприветствовал Морица и сложил связку дров подле камина.
– Ай-ай, – покачал он головой, – чуть-чуть не успел!
Он присел на ковёр, отодвинул стеклянную дверцу, смял несколько листов газеты и вложил поверх неё несколько небольших поленьев. Огонь занялся. Из каминной трубы послышался еле различимый гул, а из очага шёпот пламени.
Всё это время дети стояли не шелохнувшись, и молча смотрели на того самого взрослого мальчика. Папа Маруси с улыбкой поднял глаза, оглядел детей и, заметив кубок на центральной полке, переменился в лице:
– Что здесь делает мой кубок? – изумился он.
– Это я его достала, папа, – бесстрашно выступила вперёд Маруся. – В память о том дедушке, который так хотел, чтобы ты стал великим хоккеистом. Ты не должен прятать свои награды, ты должен гордиться ими.
Лёгкое замешательство возникло на лице папы.
– Это тебе мама рассказала?
Маруся кивнула. Она ожидала, что папа будет недоволен и наверняка расскажет ей о том, что нельзя копаться в чужих вещах.
Но вместо этого он с нежностью посмотрел ей прямо в глаза:
– Доченька, милая, – заговорил он, – мои победы, моя история и моё прошлое всегда будут храниться вот здесь и здесь, – он приложил руку к сердцу, а затем к голове. – Как и всё, что связано с тобой, твоей мамой, моими родителями и тем замечательным дедушкой, который помогал мне. Ты можешь повесить медаль за хорошую учёбу на стену, но знания, за которые она тебе досталась, на стену не приладишь. Останутся ли они в твоей голове или нет, зависит только от тебя. Будет ли висеть твоя награда или стоять, она не изменит ничего в твоей сути. Так и с моими кубками: я не выставляю их напоказ, потому что моя помять и моё прошлое живо не в них.
Казалось, большие зелёные глаза Маруси ловят каждое слово отца. Она изо всех сил прижалась к нему – от его пухлого свитера пахло деревом.
– Ну а что касается памяти, – продолжал папа, сжимая Марусю в своих объятиях, – о том добром дедушке, так я храню её. И у этой памяти есть настоящее физическое воплощение.
Папа указал на что-то позади детей. Они обернулись: над камином висела картина с васильками.
– Эту картину нарисовал тот самый дедушка. Он был пейзажистом – писал природу Карелии, был визуальным поэтом тех мест. Он мог навсегда уехать из моего родного города, расположенного в сотнях километрах от Петрозаводска, ведь его картины пользовались широкой известностью. Но он остался, потому как был влюблён в северную природу, одержим ею. Поэтому он глубоко чувствовал и разделял одержимость других. Таковым он считал моё увлечение хоккеем. В память о дедушке Мите вместе с благотворителями мы открыли небольшой музей и детскую художественную школу.
Пока папа Маруси говорил, Ванька засунул руку в карман. Там он нащупал смятую записку с предсказанием из печенья, которым два месяца назад его угостила мама Маруси. Каждый юный гость, впервые переступая порог серого дома, получал в дар это особое печенье. Предсказание, спрятанное внутри, содержало маленький стишок – загадку, которую предстояло разгадать обладателю. Ванька развернул записку, в которой было написано:
Пейзаж из ярких васильков,
Понятнее ста тысяч слов.
Их нет нужды произносить,
Чтоб добрые дела творить.
Ванька застыл в недоумении. Он внимательно оглядел друзей: те слушали папу Маруси, затаив дыхание. Они ещё не знали, что мир Ваньки только что перевернулся, и он поверил в чудеса. Через час он уговорит малышку Лу передать ему право загадать желание возле волшебной ёлки. «Я хочу помогать другим, когда вырасту!» – загадает он, и его желание исполнится. Пусть не сразу, пусть через много лет, но исполнится.
Но пока этого не произошло, старый Мориц отправил кусочек долгожданного штоллена в рот. На вкус он оказался именно таким, каким готовила его любимая Шац, именно таким, каким он помнил его. Единственное, что старику захотелось добавить, это самую малость сахарной пудры. Он взял небольшое ситечко, добавил туда сладкого снега и затряс им. Сахарная пудра сыпалась на рождественский штоллен подобно снегу, валящему из огромной тучи за окном дома, в котором собрались и встречали праздник добрые соседи.
Примечания
1
Шац (нем. «Schatz») – так Мориц называл свою жену, что в переводе с немецкого означает «сокровище».
2
Отсылка к первой тайне из «Мир детектива Поля», в которой Ванька выдумывал названия болезней: «Однако со временем однотипные диагнозы перестали производить должное впечатление на публику. И тогда Ванька принялся выдумывать названия болезней.
– Это не гематома, а феморис сантунум! – пугал он нового пострадавшего. – Лечится вот этой травой! – и он срывал первый попавшийся сорняк».