«Неудивительно, - фыркнула Нерисса, - что женщина-кошка выжила из ума. Ее работа еще более нудная, чем заточение в горе Танос!» Конечно, Нерисса не позволит планам Любы осуществиться. Она сама заполучит эту силу.
Когда Нерисса обнаружила Любу на озере Ридлскот, Эмбер сразила ее и навеки поставила на ней отметину своей хозяйки. Это был замечательный момент.
«Но Люба не умерла, - предостерегла себя Нерисса. - Поэтому я должна и дальше следить за ней! Однако теперь она знает, что я сама собираюсь использовать силу Вестника. Когда
она вернется в Кондракар, то у нее будут вещественные доказательства того, что я покушаюсь на их драгоценный Храм! Хотелось бы мне увидеть, как она будет томиться в заточении за то, что пыталась использовать силу Вестника против Оракула! Они должны благодарить меня, что я ее остановила».
Нерисса потерла руки, предвкушая возмездие. Потом поднялась на ноги, ухватившись за сосульку, чтобы не упасть.
«Я должна снова увидеть Вестника! - решила она. - И попытаться уговорить его, чтобы он отдал мне свою силу. Конечно, я могу вырвать ее под пыткой, но будет намного лучше, если он уступит по своей воле. Мне надо беречь силы. Я могу использовать свою драгоценную магию лишь для достижения главной цели!»
Ей нравилось, что она, сама некогда пленница этих мест, теперь имела в своем распоряжении пленника для истязаний. А когда она закончит свое веселье, его сила будет принадлежать ей! С ее помощью она доберется до Стражниц, сразит их одну за другой и заберет себе Сердце Кондракара!
Мечты об этом поддерживали ее долгие десятилетия, и при одной лишь мысли о воссоединении с Сердцем пальцы Нериссы дрожали от
нетерпения. С каждой минутой она приближалась к тому дню, когда снова овладеет Сердцем. А благодаря ему она сможет управлять всем, включая Храм Кондракара!
Медленно подкрадываясь к тому месту, где лежал ее пленник, Нерисса слышала, как приближаются ее телохранители. «Ааааааар!» - с ненавистью кричал Шегон. «Ауууууу!» - завывал Кхор - существо, которое она создала из собаки, случайно забредшей на гору Танос.
Приблизившись к расплавленной темнице Калеба, Нерисса услышала его жалобный крик.
- Они не заставят меня пойти на это! - простонал он.
«Он боится, - с улыбкой подумала Нерисса. -И не напрасно».
Калеб прекратил стонать, лишь когда Нерисса оказалась прямо перед ним. Она смутно припоминала, что это такое - приветствовать кого-нибудь, принимать гостей. Она воскресила эти далекие воспоминания и весело спросила своих слуг:
- Как сегодня чувствует себя наш гость? Надеюсь, ему не было скучно?
Мальчик не ответил на ее учтивое обращение. Он закрыл глаза, словно желал, чтобы она замолчала.
- Мы приготовили тебе такой горячий прием, Калеб, - продолжила она. - Неужели ты не можешь проявить немного почтения?
Он молчал, пока Нерисса не рассвирепела.
«Как он смеет пренебрегать моим вниманием? - подумала она в гневе. - Его единственное спасение - быть вежливым со мной!»
- Ты мне ничего не хочешь сказать? - наконец спросила она его. Она глядела на Калеба, пока тот не открыл глаза.
- Да, - прошептал он, - я хочу пить! Нерисса согнулась пополам от смеха и обратилась к своим слугам.
- Вы слышали? - спросила она язвительным тоном. - Наш маленький Калеб хочет пить!
Почтительно склонившись перед Нериссой, Тридарко ухмыльнулся.
- Я хочу сделать тебе приятное, мой друг, -с насмешкой сказал он Калебу. Нерисса создала его изо льда, окружавшего вулкан. Он был самым подходящим существом для подобной работы.
Слуга Нериссы отвернулся от Калеба и расправил свои покрытые перьями крылья. Когда он снова сложил их, от одного из них откололся кусок льда и упал в темницу Калеба.
- Никто не может отказать обреченному в его последней просьбе, - презрительно ска-
зала Нерисса, глядя, как Калеб уклоняется от летящего в него льда.
Калеб теперь был намного проворнее, чем в тот момент, когда она поймала его.
- По-твоему, это смешно, не так ли? - спросил он, сжимая зубы.
- Я пытаюсь быть доброй к тебе, Калеб! - сказала Нерисса, больше не стараясь скрыть иронии в голосе. - В этом кусочке льда достаточно воды для тебя! Ты можешь выпить ее!
«Мое гостеприимство быстро исчерпывается, - усмехнулась про себя Нерисса. - Когда я нанесу свой удар, ты уже не будешь таким сильным. Будешь просить меня о чем-то большем, чем вода. Станешь умолять меня, чтобы я сохранила тебе жизнь!».
Глава 9
Оракул часто обращался к своему зеркальному бассейну, чтобы узнать, как обстоят дела у Стражниц на Земле. Глядя на сверкающую воду бассейна, Оракул мог увидеть любое место во Вселенной. Теперь он с нетерпением ждал, пока перед ним появится Вестник, находившийся в плену у Нериссы.
Тяжело вздохнув, он ждал, пока перед ним возникнут образы. Не так давно он видел, как здесь отражались картины триумфа, когда избранные им Стражницы закрыли все порталы и спасли Меридиан. Оракул улыбнулся, вспоминая, какую гордость он испытывал, когда они научились управлять своей магией и отправились в Меридиан.
Как было интересно наблюдать за перевоплощением каждой из девочек! Со временем
они приобретали уверенность в своих силах, всё больше верили в себя.
Тихая и робкая Тарани научилась освобождать свою «огненную» стихию и храбро преодолевать трудности. Корнелия, привыкшая командовать, поняла, как иногда полезно быть ведомой. Ирма - дикая, непредсказуемая и независимая - стала верным и надежным товарищем. Хай Лин тоже многому научилась, следуя по стопам своей бабушки. Но, пожалуй, дальше всех пошла Вилл. Она могла теперь справиться с любыми сложностями, выпадающими на долю вожака.
Сначала всё шло сообразно желаниям Оракула. Но затем Корнелия отдалилась от подруг, чтобы заботиться о Калебе, и положение Стражниц пошатнулось. Команда, которая некогда была сплоченной, стала распадаться. И планы Оракула серьезно пострадали после того, как в судьбы девочек вмешалась Люба.
Оракул недоуменно покачал головой. «Что я мог сделать, чтобы остановить Любу? - подумал он. - Поступил бы я иначе или нет?»
То, что произошло потом, трудно было постичь. Оракул нахмурил брови, когда его взору открылись ужасные события возле горы Танос. Он с трепетом наблюдал искаженное
лицо Калеба - оно было совсем не таким, как во время триумфа в Меридиане.
Тысячелетиями Оракул принимал множество трудных и спорных решений. Но на этот раз ему придется во много раз тяжелее. При виде страданий Калеба Оракул испытывал горькие сожаления.
Он мысленно попытался приободрить юношу.
«Будь сильным, Калеб, - говорил он ему. - Те, кто может тебе помочь, пока еще не готовы к этому! На это понадобятся дни. Возможно, недели!»
На самом деле время не было точно определено, но Оракул знал, что помощь обязательно придет. Калебу придется потерпеть еще немного. Только бы у него хватило сил...
Неожиданно Оракул услышал звук шагов. Он никого не хотел видеть в этот момент, даже своего верного друга - Ян Лин. Ее лицо было хмурым, она подошла, сложив руки на груди. Оракул без слов догадался о ее недовольстве.
- Чего ты ждешь? - закричала она. Она тоже видела, как Калеб страдает от рук Нериссы, и не могла понять, почему Оракул медлит.
Этот вопрос преследовал Оракула, он не мог найти на него ответа. Когда он наконец заговорил, его голос звучал напряженно.
- Мы уже обсуждали это, Ян Лин, - ответил Оракул.
- Но это безумие! - воскликнула она. - От такого решения не приходится ждать ничего хорошего!
Оракул поднял руку, прерывая ее.
- Ты прекрасно знаешь, что я решил.
Ее лицо стало бесстрастным, она опустила глаза. Женщина не сдвинулась с места, и Оракул понял, что не смог убедить ее.
- Ты сомневаешься во мне? - медленно спросил он. Это пошло бы против всех традиций мира и порядка в Кондракаре.
Ян Лин с волнением сжала руки. Оракул понимал, как она опечалена. Между ними очень редко возникали противоречия.
- Прости мою дерзость, Оракул! Боюсь, я плохо отблагодарила тебя за доверие!
Это было не совсем извинение, но Ян Лин признала, что наговорила лишнего. Оракул был известен своими способностями к безграничному прощению, и он был мягок с Ян Лин. Он не сердился на нее, но надеялся, что она сможет понять его.
«Я сделаю всё, чтобы Старейшины поддерживали меня, когда мы вступим в бой с Нериссой и ее темными силами, - подумал он. - Ведь
Вестник, которому мы доверились, так молод... И Стражницы тоже».
Оракул хотел дать понять Ян Лин, что всё еще испытывает к ней расположение. Поэтому он повел ее по сияющей лестнице в еще одну башню, откуда открывался чудесный вид на Храм. Он смотрел на Кондракар, словно хотел сказать: «Вот он, мир, который мы должны сохранить, и он будет поставлен на карту в грядущей борьбе». Потом Оракул повернулся к Ян Лин.
- Мы сделали свой выбор, - сказал он. - Теперь не время для обсуждений. Мы должны принять всё, что будет. Другого не дано.
При благоприятном исходе Ян Лин перестанет задавать ему вопросы и снова станет уважать его решения. Он только надеялся, что на этот раз его план осуществится.
Глава 10
Первый школьный день наконец-то подошел к концу. «Какой же он был долгий! - подумала Тарани. - Теперь можно забыть об учебе и заняться более важными делами».
Тарани спешила в дом Вилл, куда она должна была прийти немного позже подруг. Они расстались с девочками в нескольких кварталах от школы, так как у нее были свои особые планы. Она подумала, что лишь одна вещь может поднять ей настроение после такого утомительного дня -это коробка с конфетами. Поэтому она зашла в магазин, находившийся за углом ее школы. Тарани выбрала несколько дюжин шоколадных конфет и смотрела, как их упаковывали тремя рядами в большую синюю коробку. «Там нет никакой дурацкой начинки и никаких орехов», - с радостью подумала
Тарани. Только чистый, гладкий шоколад. Он непременно склеит разбитое сердце или, по крайней мере, сможет подсластить жизнь.
Шагая через центр Хитерфилда, Тарани прошла мимо ресторана «Лодлидей» - места, куда Вилл и Мэтт ходили на свое первое свидание. И хотя Мэтт забыл дома кошелек, Вилл вспоминала этот день с улыбкой. Хорошо, что эта проблема быстро разрешилась!
Кто бы мог подумать, что их роман так плохо кончится? Тарани с грустью подумала о случившемся. Кто бы мог подумать, что они поссорятся в первый же день в школе? Они казались идеальной парой!
Она еще помнила, какое впечатление первый раз произвел на нее Мэтт, когда она только что приехала в город. Этот юноша с длинными волосами и неряшливой манерой одеваться казался крутым и неприступным. Он был из тех парней, в которых влюбляются девчонки. А потом она узнала, что он в придачу был гитаристом в замечательной группе, которую они услышали на концерте Кармиллы! Просто мечта, а не парень!
Но Тарани быстро поняла, что Мэтт вовсе не считал себя рок-знаменитостью. И Вилл помогла взглянуть на него совершенно другими глазами. В свободное время Мэтт не пытался изображать
из себя суперзвезду, напротив, он подрабатывал в зоомагазине своего дедушки. Он имел хорошее чувство юмора и был приятным собеседником. Вилл давала подругам почитать все сообщения, которые присылал ей Мэтт, пока они были у Ирмы, и Тарани не могла себе представить, чтобы кто-нибудь, например Найджел, смог написать ей нечто подобное! Казалось, у них всё складывается хорошо, думала Тарани. Почему же дело так быстро испортилось?
Тарани была самой начитанной в команде, и из всего, что она вычитала в книгах, она знала, что странное поведение Мэтта наверняка имеет объяснение. «Но теперь никто не попытается в этом разобраться», - подумала Тарани, подходя к дому Вилл.
Она не любила откладывать решение проблемы на потом. Тарани нравилось изучить ее сразу, рассмотреть со всех сторон. Разобраться в задаче и найти решение. Однако сегодня это не имело значения. Сегодня они с подругами должны встретиться с Вилл и помочь ей. Возможно, после слез и шоколада они еще вернутся к разговору о Мэтте.
Тарани поднялась на лифте и вошла в квартиру к Вилл. Переступив порог, она поразилась стоявшей там тишине. Тарани вошла
в гостиную и увидела: подруги сидят на диване, а Вилл ходит по комнате из стороны в сторону. Тарани удивленно подняла брови, глядя на Хай Лин, словно хотела спросить: «В чем дело?» Хай Лин в ответ лишь пожала плечами. Они долго смотрели за перемещениями Вилл, но она не сказала ни слова. Остальные тоже молчали.
Тарани тихо положила коробку с конфетами на стол. В той же зловещей тишине подруги бросились к ней, как стая голодных волков. Тарани присоединилась к ним. Она съела одну конфету, потом - другую и мысленно вернулась к сцене, разыгравшейся около школы.
Сегодня столько всего произошло, что она даже не успела подумать о встрече с новым возлюбленным Хай Лин - Эриком. Он довольно милый, подумала Тарани, пережевывая шоколад. Это хорошо для парня. Казалось, он действительно был рад с ними познакомиться, и это было хорошим знаком.
«Он достоин одобрения, - подумала Тарани. -Кажется, теперь у всех нас есть увлечения. Кто бы мог подумать, что мы все разобьемся на пары? Или, по крайней мере, у нас появится такая возможность? Может, когда-нибудь мы устроим совместное свидание?»
При этой мысли она едва не рассмеялась вслух, но вовремя одернула себя. Снова сосредоточившись, она стала размышлять о каждой из пар. Хай Лин и Эрик, которым еще только предстояло узнать друг друга. Вилл и Мэтт -еще рано списывать их со счетов. Тарани знала, что не стоит считать Мартина парнем Ирмы, но иногда ей хотелось так думать, тем более что Мартину Ирма явно нравилась. К тому же Ирма очень влюбчива и всегда готова пойти на свидание. А что же Тарани? У Тарани есть Найджел, в которого она давно влюблена. Она надеялась, что в этом году будет чаще встречать его и, возможно, убедит маму, что он - неплохой человек.
Однажды у него возникли неприятности: он тайком пробрался в музей Хитерфилда. Мама Тарани была судьей и приговорила его к длительной исправительной работе. Похоже, Найджел не держал зла на Тарани, однако ее мама всегда думала, что он связался с плохой компанией и уже не сможет измениться. Иногда Тарани казалось, что она втянута в безнадежную борьбу.
Ее взгляд упал на журнал, который мама Вилл оставила на диване. «Интересно, будет очень невежливо, если я возьму и почитаю его?» -подумала Тарани.
На нее вдруг нахлынуло странное чувство. Ей показалось, что она пытается вспомнить нечто очень важное, что произошло летом, но не может. Что это было? Она представила себе коттедж Ирмы и место, куда она потом поехала отдыхать с семьей - горную деревню Сезамо, но ничего особенного там не случилось. Тарани пыталась понять, что же она забыла, но не могла избавиться от чувства, что летом произошло нечто очень значительное. Она уже потянулась было за журналом, надеясь немного освежить память, как вдруг Ирма начала что-то бормотать с набитым ртом.