Он всё-таки был твоим мужем.
Он и сейчас мой муж, если быть точной. А ядвоемужница.
До конца года мы поживём в имении, а потом уедем за границу. Моя Божена забудет всё, как страшный сон, после молчания сказал генерал. Мы поедем в Париж. Ты хочешь в Париж?
Было бы чудесно, Николенька. Конечно, хочу! прильнула к мужу Божена.
Тогда решено: едем в Париж!
***
Тонкие пальчики трогали клавиши рояля, Божена с чувством играла вальс. Нежная мелодия Шопена перекликалась с шелестом листвы, в открытые окна влетал лёгкий ветер, развевал занавески и заставлял танцевать пламя свечей.
Возникший в окне человек долго стоял, пожирая взглядом Божену, её открытые плечи, обнажённые руки и белую шею. Золотой браслет с зелёными камешками сверкал на тонком запястье.
Человек подтянулся на руках и перемахнул через подоконник. Музыкантша вздрогнула от неожиданности и обернулась на шум.
Любой восхитился бы выдержкой Божены: она не закричала и не упала в обморок, как это любят делать светские дамы, лишь слегка побледнела, в слабом свете свечей это не было заметно постороннему глазу.
Илья, а это оказался именно он, был страшен. Бледный до синевы, взлохмаченный и помятый, он вцепился в подоконник, чтобы удержаться на ногах.
Я так и зналпрохрипел он. Браслетку украли, а часы и деньги не тронули. Я чувствовал А этот генералишка сказал, что ты умерла.
Ты ничего не докажешь, зло сверкнула глазами Божена, та Божена умерла, и документы имеются.
Я не за этим пришёл, Боженочка Зачем мне что-то доказывать? Я пришёл за тобой Люблю тебя, я не могу забыть тебя. Илья оторвался от подоконника, сделал несколько шагов и упал к ногам своей неверной жены. Та отодвинулась с гримасой отвращения.
Что тебе надо? Денег? Сколько? Говори, я дам.
Боженочка, бежим со мной, шептал Илья, обнимая и целуя её ноги, хоть в Питер, хоть в Ярославль Прямо сейчас, Боженочка, одно твоё слово Разве этот лысый боров любит тебя так, как я? Всё сделаю, что хочешь сделаю
Ты говорил кому-нибудь обо мне? освободилась из его объятий Божена.
Нет, что ты, никому не говорил.
Хорошо. Жди здесь, после паузы произнесла Божена и стремительно вышла из залы.
Так ты согласна? с надеждой спросил Илья.
Божена вскоре вернулась с сумочкой и шалью в руках.
Идём, бросила Илье.
Наверху заплакала Майечканянька укладывала её спать.
А дочку твою мы разве не возьмём?
Нет.
Божена провела Илью через дом на террасу, по песчаной дорожке они вышли за ворота и углубились в лес. Через треск сучьев и лесные звуки Илья услышал далёкий паровозный гудок.
Родная моя, а куда мы идём? На станцию?
Да, дорогой, на станцию. Но сначала мы зайдём на кладбище, хочу с матушкой попрощаться. И Илья послушно поплёлся за ней.
Миновали кладбищенскую ограду. Божена легко шагала среди крестов, укутавшись шалью.
Здесь. Она остановилась у заброшенной могилы, заросшей бурьяном.
Это и есть могила твоей матушки? спросил Илья, пытаясь при скудном свете луны разглядеть надпись на надгробии. Не видно ничего
Он оглянулся и увидел, как Божена ограждает себя кругом, посыпая на землю из кулька толчёный кирпич.
Что ты делаешь?
У Божены стало отрешённым лицо, она запела низким гортанным голосом какую-то заунывную песню, смысл которой ускользал от перепуганного Ильи. Могила под его ногами вдруг зашевелилась, из-под земли появилась страшная чёрная рука упыря с остатками гниющей плоти. У Ильи вылезли из орбит глаза, он всхрапнул и упал на землю, содрогаясь в конвульсиях. То там, то здесь шевелилась земля, выпуская упырей. Твари шли на запах человека, навалились на Илью, послышались возня и жуткое чавканье. А Божена хохотала, её хохоту вторили филины
Илью нашла через несколько дней деревенская девчонка, она забрела на кладбище в поисках потерявшейся козы. Увидела уткнувшееся в землю скрюченное тело и понеслась прочь с режущим уши визгом.
В деревне судачили тогда долго Сошлись в одном: кто-то нарочно заклинанием вызвал упырей. А как Илья оказался на кладбище, так и не узнали.
3
Сдвинув в сторону лёгкую занавеску, Божена долгим рассеянным взглядом смотрела на открывающийся великолепный пейзаж, на теряющийся в небе шпиль Эйфелевой башни. Простое синее платье на её точёной, будто вырезанной из мрамора фигуре, казалось произведением искусства. Грациозную головку обрамляли тщательно уложенные светлые локоны.
Несколько месяцев назад они бежали из России в Париж, спасаясь от революции и большевиков, сняли роскошную квартиру с видом на Эйфелеву башню, которую Божена обставила с большим вкусом, наняли горничную, кухарку и няньку для детей.
Генерал быстро обзавёлся знакомствами и стал вывозить жену в общество, где красавица молниеносно произвела фурор своей блестящей внешностью, умом и обаянием. Она прекрасно говорила по-французски, шутила и кокетничала с мужчинами, не переходя при этом рамки приличий.
Пожилые господа были от жены русского генерала в восторге, смотрели на неё с жадностью и сладенько улыбались.
Накрапывающий дождь, мелкими каплями бьющий в окна, окончательно испортил Божене настроение.
Мадам, мадмуазель Мари спрашивает будете ли вы заниматься с нею музыкой сегодня, заглянула в комнату няня по имени Женевьев.
Поди прочь!
Няня тихо исчезла, прикрыв дверь.
Ведьмапрошептала она, отойдя на приличное расстояние, а Божена осталась страдать, с тоской взирая на серые тучи и Эйфелеву башню.
Божественная
Она обернулась.
Божественная моя, повторил появившийся в дверях генерал, тебе нездоровится?
Отчего ты так решил, Николенька?
Когда тебе нехорошо, ты всегда смотришь на башню. Генерал подошёл и поцеловал Божену в белый гладкий лоб.
Да, ты прав, мне нехорошо А эта башня отвратительна, она выбивается из общей архитектуры.
Ты совсем как Ги де Мопассан, хохотнул он. Он и ещё многие деятели искусства терпеть не могли Эйфелеву башню и даже направили протест в муниципалитет, описывая её как бесполезную и чудовищную.
Вот как!
Да Мопассан обедал в ресторане башни, уверяя, что это единственное место в Париже, откуда её не видно.
Божена рассмеялась, потом посерьёзнела.
У меня дурное настроение. Как представлю, что эти разбойники заняли наше имение, ходят по нашему дому, доят наших коров, гоняют лошадей
О каких разбойниках ты говоришь?
Как«о каких»? О тех самых, которые приходили к нам и просили отдать землю.
Ну-ну, не думай об этом. Кто им позволит? Я оставил управляющего, он следит, успокоил генерал.
Божена насмешливо скривила губы:
Господь с тобой! Этот индюк сбежал в первый же день, прихватив лошадь. Никто ни за чем не следит. Мебели уже нет, а в нашем доме живут эти босяки, она почти выплюнула последнее слово.
Ты получила письмо от своей родни?
Нет.
Тогда не беспокойся, Божественная, это только твои предположения.
Николай Григорьевич опустился в качалку, на которой любила сидеть Божена, кресло затрещало под его большим весом.
Если бы предположения! Она своим глазами видела пустой дом, из которого вынесли всю дорогую мебель, оставив за ненадобностью лишь рояль. Чужие люди поселились в барских комнатах, брали муку и пшеницу из ларя, доили их коров, запрягали в телегу их лошадей Но мужу Божена ничего не сказала. Представила, как он нахмурится, посопит и скажет:
Боженочка, колдоватьэто дело греховное, не богоугодное. Больше так не делай.
Ещё и проповедь прочитает, Библию на столик у кровати положит, в церковь поведёт А в церкви Божене дурно становится, то бледнеет, то краснеет, веером обмахивается. Она всё чаще стала отказываться, ссылаясь на нездоровье. Горничная Жюли хлопотала над барыней, прикладывала на лоб уксусный компресс, открывала окна, чтобы впустить свежий воздух.
Милая, тебе опять нездоровится? обеспокоенно спрашивал генерал.
И она, поправляя уксусную салфетку, безжизненным голосом говорила:
Да, Николенька. Идите уж без меня. Для Майечки накидку возьми
Хорошо. Береги себя, Божественная.