Через недолгое время слышится хлопок калитки. Потом так же хлопает дверь в бане. Мыться пошел. Баня еще топится, но париться там уже можно... Авось, протрезвеет И нет, мне его не жаль. Во мне давно уже умерли какие-либо чувства к этому подобию человека. Но что удерживает меня от последнего шага?! Не знаю....
А между тем, сборы на берегу подходят к концу. Одна за другой лодки отчаливают от берега. Слышно, как шлепают по воде вёсла. Радужные в солнечных лучах капли срываются с лопастей и падают в реку. Взрыкивают заводимые моторы... И вот уж летят по водной глади лодки, одна за другой скрываются в протоке между двумя островами. Река затихает постепенно. Теперь всю ночь напролет мужики будут жечь костры, готовить себе шулюм, пить и закусывать. И - рассказывать байки. Открытие Охоты - чисто мужицкий праздник. Женщины на него не допускаются. И - не возражают. А на рассвете забухают одиночные и дуплетные выстрелы - охотничий сезон начался. Потом будут и подстреленные утки, и ворчание жен: ведь теребят - то их не охотники! И готовка этой самой дичи в тяжелых утятницах. Плывет по селу запах готовящейся дичины. И не перебить его ни луком, ни приправами. И жена Егора. Аля, будет ворчать про себя, зажаривая дичь в духовке - ну, не любит она этот запах! Да и сколько того мяса в чирке?! Больше дроби под тонюсенькой шкуркой... А моя кума давно притерпелась и к дичине, и к бесконечной рыбе...
Но вернемся к тому осеннему вечеру...
Я помахала вслед последней ушедшей в протоку лодке. Постояла, наслаждаясь видом совершенно тихой реки. Она уже успокоилась, обрела зеркальный блеск и прозрачность. Напротив моего огорода располагался крошечный островок - Сопка. Причем именно сопкой он и был. Даже не сопкой, а древним курганом. Совсем недавно, еще лет сорок назад, воды тут не было. Был только пойменный луг, посреди которого суетливо извивалась неширокая речушка, прозванная Суетой. Весной она разливалась, затапливая низину. А летом разрасталось разнотравье. Сена там накашивали!.. Паслись огромные стада коров, овец, коней... Причем все пастухи были на конях - иначе можно было и потерять в высоких травах табун... Так вот - Сопка и Борок - два древних кургана. Уж не знаю - почему их не раскопали перед затоплением. Может быть, они не представляли особой ценности для истории. Но, тем не менее - за сорок лет вода основательно подмыла острова. И мои приятели -одноклассники находили под берегом старинные наконечники, какие-то черепки... А еще -находились кости каких-то древних животных. Даже бивни не то слонов, не то мамонтов. А по берегу водохранилища везунчики выкапывали монетки. Правда, не столь древние. У меня до сих пор в кошельке лежит пятак 1881 года.
-...!
Ага, супруг отмылся...
Я обернулась. Хохол стоял весь красный, замотанный в банное полотенце. Кажется, разборки грядут. -...! И ...! ...! -Ты все сказал?
Я спокойна. Я удивительно спокойна. Вот сейчас дойду до крыльца... -Мать твою...! Сказал! Ты для него -...! -Уйди с глаз моих, не доводи до греха.
Я спокойна. Я беру в руку обломанный черенок от лопаты. Я иду...
Все это я вижу как бы сверху и со стороны. Еще немного - и я сорвусь. Если он скажет еще хоть слово - я... В ушах - глухой звон. Будто сквозь вату доносятся чьи-то вскрики, и я вижу, как в глазах мужа медленно расползается ужас. Он срывается на бег. Исчезает за дверью в дом. Черенок падает у меня из рук. Я медленно опускаюсь на край баллона с водой - делают их из резины с колес "Кировца". Воды туда входит, как в хороший бассейн. За день на солнышке вода прогревается настолько, что можно вымыться. Я сижу там долго. Думаю о том, что сынок умчался к деду с ночевкой. Что надо бы встать и добрести до аптечки. Сердца я почти не чувствую - в груди поселилась пустота. Вижу, как муж, переодевшись, исчезает за калиткой. Явно не вернется сегодня домой. И хорошо. Пусть. Иначе все закончится страшно. А у меня - ребенок. Мне надо собраться с силами и вырастить его. Поставить на ноги.
На миг я прикрываю глаза, и почти ощущаю, как на мои плечи опускаются белоснежные крылья.
-Спасибо тебе, Ангел мой, - шепчу я.
Я не знаю - выдумка ли это? Реальность ли? Но вот уже долгое время меня держат на этом свете широкие ладони и белоснежные крылья.
-Надо что - то с этим делать,- слышу я свой мысленный голос. - Дальше так продолжаться не может.
Не может... Но продолжается. Я открываю глаза, глубоко вздыхаю, и поднимаюсь на ноги. Издали доносится мычание коров - это возвращается стадо. Сейчас у меня нет времени для самокопания. Вот управлюсь, помоюсь в баньке, улягусь в постельку, а там уж и порефлексирую. Если не засну раньше...
Глава четвертая.
С этого вечера моя семейная жизнь покатилась в бездну. Муж вдруг закодировался. Перестал пить, устроился на работу, стал приходить заполночь. Я не спрашивала - где он зависает И так было все ясно. Я только молилась про себя - скорее бы! Я даже не буду устраивать сцен. Лишь бы он ушел! Ушел сам! Куда угодно - к другой женщине, к мамочке под крылышко, к чертям собачьим! Лишь бы ушел! Я не изменяла ему, пока мы жили под одной крышей! Кому и что там мерещилось, кто и что выдумывал про мою личную жизнь -меня не интересовало. Я жила предвкушением. Егор, внимательно вглядываясь в мои глаза, спросил однажды:
-Ты что задумала, Алька?
-Радуюсь семейной жизни, Егорушка! - ухмыльнулась я. - Хохол не пьет, дома почти не бывает. Корову я продала, живность извела подчистую. Мясо прибрала так, что ему до него не добраться.
Так что зиму мы с сыном переживем.
-Ты думаешь - он уйдет?
-Не уйдет - убежит! Скорее бы...
-А ты как?
-О-о! Егор, я, может быть, и не великая актриса, но все же не зря театральное отделение закончила. Так что, разыграю все как по нотам. Будет и трагедия, и сопли - слезы, и даже похудею от переживаний. Не помешает, а то я со стрессами этими расползлась. Поперек себя шире стала. А бабушка мне денег на новые шторы обещала.
-Ну-ну... Веселишься, стало быть?
-Веселюсь, Егор. Так веселюсь - даже челюсти сводит По нынешним временам таких мужей иметь - себя не уважать. Мне хватило шести лет, чтобы понять - я не создана для семейной жизни с алкоголиком.
-Слава Тебе, Господи! Дошло!
Дошло - то давно. Еще в первый год совместной жизни. Но... Я так не хотела разборок с родителями! Я к тому времени так устала от обвинений! Мой отец так и не простил мне рождения внебрачного ребенка. Нет, внука он любил беззаветно, но вот меня не простил. А мать... Мать все эти долгие годы давила на меня, требуя отказаться от сына в их пользу, так сказать. Говорила, что я плохая мать. Что никогда не смогу вырастить ребенка как положено. Что... Много чего было мне сказано. Несправедливого, обидного. Горького... Не знаю, возможно, я бы рискнула сорваться с места, если бы не девяностые годы. Я никогда не была рисковым человеком. Оставить ребенка у родителей и ехать за лучшей долей? А будет ли у меня ребенок потом? И я предпочла остаться. Жилье есть, работа есть... И пусть зарплату дают раз в полгода. Но ведь дают И есть огород. Есть возможность держать хозяйство, а значит, голодать мы не будем. И руки у меня все же из нужного места растут. Шить - вязать я умею. Значит, и голыми мы не будем...
-Дошло. Егорушка, дошло... - невесело улыбнулась я. - Скорее бы и до Хохла дошло... А там я уж все сделаю, чтобы он не вернулся...
Странные создания - женщины... Что ж в нас заложено такое? Что заставляет жалеть мерзавца, ходить на цыпочках перед законченным идиотом?! Нет, сейчас я говорю не о тех мерзких случаях, когда женщина превращается в рабыню психически ненормальным мужиком. Никто не сможет убедить меня, что жестокость, побои, насилие - от большой любви. Нет, это, скорее всего, некая форма душевной болезни, помноженная на отсутствие воспитания. Но что заставляло меня долгие шесть лет терпеть рядом с собой алкоголика?! Кто бы мне объяснил... Шесть лет без просвета. И ведь не было ни единой причины сохранять брак. Дурой-то меня муж хоть и называл, но вот беда - дурой я не была. И на пресловутое желание сильного плеча рядом не спишешь! Какое уж тут сильное плечо! Хлипенький мужичишка, трижды разведенный, алкоголик, которому хватало глотка спиртного, чтобы сползти под стол. И ведь никаких особых чувств не было! Было только желание - чтобы как у всех. Муж, дом, семья, дети... А оказалось, что я - всего лишь перевалочный пункт. Со мной надежно, но скучно. По гулянкам не хожу, дома их устраивать не позволяю. А вот есть женщина!...