На окружающей башню траве лежало несколько пятен уцелевшего покуда снега - и тот уже весь был истоптан следами. А чуть изогнутый шпиль Белой башни по-прежнему покрывал толстый слой снега в форме козырька. На их глазах изрядная его часть, соскользнув, вдребезги разбилась о землю.
С угла главного проспекта было видно, как из обиталища Смертоносца-Повелителя вышла Сидония и подошла к Бродусу и Фергусу, дожидающимся на тротуаре под недвижным взором двух бойцовых пауков.
- Ты в самом деле решил, что без стражи не обойтись? - спросил Симеон, лукаво улыбнушись. - Или просто хотел отослать Бродуса с глаз долой?
- Нет, я теперь напрочь исключаю всякий риск. Мне кажется, недооценивать врага было бы ошибкой. Он постоянно опережает нас на пару шагов.
- Мне сдается, пока у тебя все идет как надо.
- Да, - согласился Найл, - пока удача нам сопутствует. Но все может непредсказуемо измениться, пока мы не выясним, кто этот человек и к чему стремиться.
- Ты уверен, что это именно человек? - серьезным тоном спросил Симеон.
- А кем же еще ему быть? - недоуменно ответил Найл, застигнутый врасплох таким вопросом.
- Ты называл его магом.
- А маг что, не человек? Симеон покачал головой.
- Моя бабка - упокой богиня ее душу - говаривала, что существуют сверхъестественные существа трех рангов. Есть боги-творцы, создавшие Землю. Потом идут духи природы, которым нет дела ни до чего, кроме деревьев, озер и гор. Наконец, есть чародеи, стоящие на полпути между богами и людьми. Твой маг, сдается мне, относится именно к ним.
Всю эту небыль о богах и духах природы Найл выслушивал безо всякого удивления. Он привычен был к тому, что даже слуги жуков-бомбардиров принимают ее за чистую монету. Он и сам, по сути, думал примерно так же, пока его образованием не занялся Стигмастер.
- Все равно я не верю, что он - сверхъестественное существо.
- Тогда кто же он?
- Человек. Злобный, безжалостный, но все же человек. Симеон поглядел искоса.
- Ты говоришь таким тоном, будто знаешь о нем все.
- Мне кажется, я даже видел его раз,- открылся Найл. Симеон уставился на него в изумлении:
- Да ты что?
- Во сне, во сне, конечно,- поспешил объяснить Найл.
- И как он выглядел?
- Вот такая борода, вилкой,- Найл попытался передать форму, растопырив пальцы под подбородком,- и лицо скрыто под черным капюшоном.
Симеон кивнул с серьезным видом.
- Да, в самом деле, похоже на чародея. Бабка рассказывала, что они вдвое умнее человека и вдвое злопамятнее. Уж лучше, говорила, дразнить очковую кобру.
При этих словах в душе у Найла возникло чувство, будто на солнце надвинулась туча. Остаток пути к больнице они проделали молча, каждый занятый своими мыслями.
У бокового входа стояли две четырехколесные повозки, одна пустая, другая загруженная тремя телами в коконах из паутины. Найл обратил внимание, что пешеходы при виде коконов отворачивают глаза и убыстряют шаг, словно боясь оскверниться их видом. Да, стало быть, в этом городе большинство по-прежнему предпочитает не знать о секретах бывших своих хозяев. Сверху из протянутых через улицу тенет на коконы с любопытством поглядывал паук-охотник в бурую и черную полоску, должно быть, недоумевая, кому это взбрело в голову почем зря выбрасывать такие порции отменного кушания. Со двора вышел дюжего вида работник, перекинул кокон через плечи, как мешок картошки, и понес его внутрь.
Бесчувственные тела были разложены на узких столах в просторном помещении по соседству с женской палатой. Рослый молодой мужчина с темными волосами до плеч вспарывал кокон огромными ножницами. У Найла при их виде чуть щипнуло в темени; в целом они смотрелись как те, из сна.
- Мне кажется, вы с Фелимом еще не знакомы,- сказал Симеон.- Это Фелим, мой племянник и ассистент.
Найл с Фелимом сомкнулись предплечьями.