Ранним утром многочисленная семья Лайлы, обретя вновь старшенькую и любимую дочку, в полном составе, не получив расчет, уехала в неизвестном направлении. Говорили, что они отправились на историческую родину. Они были из Курган-Тюбе. Но это были только предположения. Впрочем, никто их искать не собирался.
Останки Дмитрия похоронили на третий день почти тайком, в низине за деревенским кладбищем. Мать его, после этого случая, почти обезножила. Дело закрыли. А спустя месяц старший брат Дмитрия, Илья, взяв трактор ДТ-75, закопал страшную землянку и насыпал на этом месте огромный земляной холм. Насыпь было хорошо видно с дороги, и все стали называть его Димонов холм.
В сентябре вышел из больницы Костя. Врачи сказали, что он определенно родился в рубашке. Рулон скотча спас ему жизнь. Еще слабый с посеревшим лицом, но очень бодрый, он сразу заговорил о свадьбе. Они с Татьяной решили не откладывать ее в долгий ящик.
К ноябрьским праздникам случилось еще одно событие. В Михайловку с Новоуральска вернулась Вера, бывшая девушка Дмитрия. Она приехала ночью, на такси, с двумя узлами и грудным ребенком. Родители парня приняли ее безропотно и молчаливо. Говорят, по зиме, у Димонова холма, не раз видели худую женскую фигуру в черном одеянии. Женщина появлялась под вечер. Подолгу стояла у старой кривой березы, прислонясь к ней спиной. Никто точно не знал, что это за женщина: издалека нельзя было разобрать лица.
Дело об оружии
Слухи о том, что в Калининском районе торгуют оружием, циркулировали давно. Были даже два изъятия, но случай, который всколыхнул управление стрельба в парке Сосновый бор, в результате которой был тяжело ранен курсант школы милиции оказался для всех неожиданным и вопиющим по дерзости и наглости.
Парк Сосновый бор, собственно, никогда не был таковым по большому счету. Там не высаживали деревьев, кустарников или чего бы ни было еще. Просто, когда завод Химконцентратов в конце пятидесятых, застраивал «Богданку» и «Невского», детские сады, медсанчасть и поликлинику расположили на краю соснового леса. Так его с той поры и не трогали, без малого тридцать лет.
Постепенно вокруг леса росли микрорайоны, и уже на закате перестройки его решили облагородить. Разбили асфальтированные дорожки, повесили фонари, а ближе к трамвайному кольцу построили летние аттракционы, которые зимой превращались в лыжную базу.
До озера дело так и не дошло хотя директор ПО «Север» и громогласно заявлял, что есть планы запустить туда розовые фламинго. Советской власти не стало, директор умер, и о редких птицах уже никто не вспоминал. Просто бродили мамы с колясками, отдыхающие из профилактория, ну и больные те, кто шел на поправку.
Как правило, по выходным парк преображался. Народу стекалось, хоть отбавляй, а некоторые товарищи пребывали и навеселе все же выходные! Вот и в тот субботний вечер, было многолюдно и оживленно. Вдоль дорожек зажглись фонари, слышались шутки и смех. Все было, как обычно и ничего не предвещало беду, как вдруг ближе к полуночи откуда-то из-за кустов тех, что примыкали к озеру, вынырнули двое молодых людей. На них вначале никто не обратил внимания. Парни как парни. Одеты в спортивные костюмы, у одного в руке были коричневые четки, которые он неторопливо перебирал, а у второго короткая наплечная сумка, которую он прижимал локтем. Выйдя на парковую дорожку, парни заняли самый центр и стали вести себя как хозяева жизни.
Они шли широко, вольготно и намеренно задевали отдыхающую публику, отпускали пошлые комплименты встречающимся девушкам, поддевали сопровождающих их парней. Но никто не вступал с ними в спор. Можно было предположить, что они были пьяны, но это не соответствовало действительности. Судя по всему, молодые люди были сильно возбуждены и не скрывали этого. По их блуждающим взглядам можно было понять, что они кого-то ищут. Нетерпение было написано на их лицах. Они обшаривали лица встречающихся и недовольно кривились, изредка перебрасываясь короткими фразами.
Блин ну голяк! говорил тот, кто был с четками.
Голяк, хмуро подтверждал его компаньон.
Пройдя развязной качающей походкой к аттракционам, они заметили молодого человека, одетого в форменную милицейскую одежду, и переглянулись. Лица обоих озарились улыбками. Но эти улыбки не предвещали ничего хорошего. Хотя они не перекинулись ни, одним словом, они отлично поняли друг друга. Разбитная парочка, не сговариваясь решительным шагом, направились к нему.