И вдруг неожиданно, не просыпаясь, он громко пукнул.
Я еле сдерживала смех.
Это что и есть «знак Вселенной», да? Символично! Очень даже символично, проносилось в голове. Днями кажется, что всё мое новоиспечённое материнство идёт через ж..пу, но несмотря на это я счастлива! Да и кто сказал, что это неверный путь!
12.09.2013
Я смотрела, как они толкают его и снимают куртку, а затем штаны, он пытается дать отпор, но падает вниз, удар, по ногам, ещё. Он пытается встать, но не может. Один из пацанов встал ему на руки.
Было пасмурно, начинал накрапывать дождь, и все мысли про «закрыть окно» улетучились, когда я увидела пять мальчишек лет девяти-десяти, издевающихся над шестым.
На моих руках только-только уснул Пашенька, он прижался ко мне раздетый всем телом, и я отдавала ему своё тепло, и этот мальчик, раздетый до трусов лежал на земле, которая обдавала его холодом. Мое сердце разрывалось, ком стоял в горле, когда я пыталась повернуть чёртову ручку окна, чтоб распахнуть его полностью.
Как? Как из таких пахнущих раем детей могут вырастать такие жестокие, будто не имеющие души? А если кто-то потом также сделает с Пашей? слёзы стояли в глазах, сын сильнее прижался ко мне, отдавая в ответ тепло и свою нежность.
А если он? Он также будет поступать с другими? в моей голове пронеслась мысль, от которой меня покоробило, и по телу прошла дрожь. Нет, он не сможет. Он не будет. Я научу его любить других людей. Любить и уважать. Я покажу, что в мире много
Ручка наконец-то мне поддалась, и окно распахнулось настежь.
Я стала кричать с высоты пятого этажа, не боясь, пожалуй, впервые не боясь разбудить сына:
Быстро от него отошли! Быстро отошли и отдали одежду.
Вся компашка подняла на меня свои головы, густые кусты загораживали их от дороги и тропинок, от посторонних глаз, поэтому они не ожидали, что кто-то их увидит:
А что ты нам сделаешь? Что? крикнул тот, что стоял на руке мальчика, вдавливая ее в жёлтую листву.
Меня перекоробило от его «ты», от наглости в голосе, я, действительно, не могла ничего сделать, хотя нет. Я могла. Могла и должна была что-то сделать.
Я положила сына в качельку, стоящую тут же на кухне, ногой включила ее, набрала номер Димы и стала звонить. Зажав телефон между ухом и плечом, я открыла холодильник, набрала в руки яйца и подбежала к окну. Запульнула первое.
На всё про всё у меня ушли секунды.
Яйцо смачно упало под ноги одного из обидчиков, ееее, не зря у меня была пятёрка по метанию гранаты в школе, вот, оказывается, для чего надо тогда сдавать эти нормативы.
Второе яйцо полетело вниз, приземлившись на голову еще одного, державшего в руках штаны мальчика:
Тётька, вы чего кидаетесь? Дура что ли, было видно, что они опешили от того, что на них полетели «мои гранаты». Он сам виноват, проиграл в споре, так отвечай.
В это время тот в красной кепке убрал ногу с руки мальчика, он сел, чувствуя пусть и издалека мою защиту.
В это время Дима взял трубку, я с плачем в голосе, не переставая кидать яйца, начала:
Ты паркуешься, да? Срочно беги за кусты в углу двора! Оставь пакеты и беги, слышишь? Там мальчика обижаютнет, сами не разберутсянет! Он один, их пять. Такая холодрыга, а они его раздели. Представь, что Пашу б так раздели. Беги. Быстро!
Я пульнула ещё яйцо, в моих руках оставалось последнее.
Удар, начала я комментировать свои действия вслух, чувствуя силу и зная, что идёт подкрепление. Полетело.
Яйцо попало в голову Диме, который пришёл на помощь.
Быстро отсюда сдриснули, прорычал он, держа в одной руке пачку подгузников, а в другой пакет с продуктами. И одежду отдали.
Компания что-то начала отвечать Диме, но я уже не слышала, громко заплакал Паша, подбежала к нему, взяла на руки, крепко-крепко обняла, будто сейчас защищала не незнакомого мне мальчика, а сына, чьего-то любимого сына.
Слёзы градом лились по щекам, а я бесконечно целовала его и шептала:
У каждой мамы, сынок, есть руки, «невидимые руки», которые приходят на помощь, когда ребёнку плохо, страшно, стоит закрыть глаза, представить маму, мои слёзы капали на щёки сына и катились по ним, будто соединяя нас снова в единое создание. и мама придёт, обнимет и поддержит, придёт через расстояния, через годы, неважно, сколько ее ребёнку лет, понимаешь?
Я чувствовала, что Паша понимал. Я громко шмыгала носом, думая, что любая мама встала бы также на защиту ребёнка, как я сейчас, потому что чужих детей не бывает, если ты настоящая мама.