Скорее всего, так оно и было, поддакнул ему Гарднер.
Впрочем, а чего ещё мы ожидали от наших квадратных голов? продолжал Блейз, В детстве они не получили должного образования отсюда и все их проблемы! Как говорил кто-то из великих: Кто хоть раз в жизни прочитал Гомера, тот никогда не станет голосовать за левых Если не ошибаюсь, данное изречение принадлежит гениальному Данте, высказал шальное предположение он.
А сам-то он Гомера читал? не замедлил со своим каверзным вопросом Доддс.
Браун и Блейз снисходительно рассмеялись, а Гарднер на всякий случай последовал их примеру.
Они сами не сознают, какую глупость сморозили! не преминул позлорадствовать Блейз, Только в их квадратные головы могло закрасться столь чудовищное сомнение Великий Данте, широкообразованный и высокоинтеллектуальный поэт, светоч своей эпохи и не читал Гомера? Ну что за абсурд!
Разумеется, он его читал, выразил убеждённость Гарднер.
С вашего позволения, я попробую развеять их заблуждения, взял инициативу в свои руки Браун, Поймите, вы, серые люди! обратился он к детективам, Полагать, что Данте не читал Гомера, примерно так же нелепо, как, например, думать, что величайший поэт и трубадур Ричард Львиное Сердце не умел писать Ну, теперь-то я вас убедил?
Ещё неизвестно, кого из нас следует считать серым человеком, парировал Маклуски, бросив выразительный взгляд на серый пиджак оппонента, Насколько мне помнится, английский король Ричард Львиное Сердце не то что писать, он и говорить по-английски не умел
Но разве может писатель не уметь писать? усмехнулся Браун.
Если есть на свете незаконные законы, то наверняка найдутся и писатели, не умеющие писать, не полез за словом в карман Доддс, а также читатели, не умеющие читать
Они продолжают упорствовать в своих безумных заблуждениях! устало вздохнул Блейз, Чтобы выбить дурь из этих квадратных голов, не хватит и тысячи лет А что у нас со временем? он бросил взгляд на своё левое запястье, Где мои часики? Ах да! Всё никак не могу свыкнуться с потерей у меня же теперь нет часов! его голос был переполнен отчаянием, А ведь хорошие были часики да ещё с таким роскошным кожаным ремешком Сегодня утром я выложил их на подоконник в курил то есть, в выставочном зале а полчаса спустя их там уже не было. Судя по всему, мои часы слямзил один из двух дьяволов либо Уэлч, либо Гибсон
Скорее всего, первый, поделился догадкой Браун, для пущей надёжности запихивая поглубже в нагрудный карман кончик какого-то кожаного ремешка.
Гарднер, подскажите мне: Который сейчас час? поинтересовался у искусствоведа безутешный Блейз.
У меня тоже нет часов, признался искусствовед, Они пропали ещё два месяца назад, прямо на литературном вечере в этом же актовом зале. Теперь мне приходится узнавать время по настенным часам Но я спокоен, совершенно спокоен! нервно вскричал он, сверкнув стёклами очков.
Ну а мы с коллегой вообще часов не носим, заранее предупредил Маклуски.
Тогда нам пора возвращаться в курил то есть, в выставочный зал, проявил чувство служебного долга Блейз, Браун, как вы посоветуете нам поступить, если этот Уэлч или этот Гибсон попытаются ещё раз к нам нагрянуть?
Попросите их вернуть вам часы, совершенно серьёзно ответил глава салона.
Вы даже не представляете, как назойливо они себя ведут, пожаловался Блейз, Они каждый день напоминают нам о какой-то арендной плате, которую мы якобы должны им внести Я отвечаю: «Да погодите вы! Мы только неделю назад освободились от тирании Лофтхауза и его приспешников. Позвольте нам хоть немного вдохнуть аромат свободы!» Но у этих душителей лишь одно на уме задолженность по какой-то арендной плате
Да, Лофтхауз и его приспешники душили всю культуру, поддакнул Гарднер, Главное для нас теперь не допустить возврата к старому А с арендной платой мы уж как-нибудь разберёмся!
Но если этот подсобный работник Гибсон вдруг опять вынырнет откуда-то со своими нелепыми угрозами, вернулся к прежней мысли Блейз, то я
Собственно, при чём тут какой-то подсобный работник Гибсон? пренебрежительно усмехнулся Браун, Какое влияние он может оказать на мировую культуру? Как говорится, культура всегда останется культурой, а Гибсон Гибсоном!
Невероятно! воскликнул в восхищении Блейз, Браун, вы изрекли гениальный афоризм! Где моя записная книжка и карандаш? Я обязан зафиксировать ваши слова для потомков! он торопливо извлёк из-за пазухи огрызок карандаша и пустой спичечный коробок, Значит, вы сказали: Культура это Гибсон, а Гибсон это культура
Наоборот! поспешил вмешаться Доддс.
Гибсон это культура, а культура это Гибсон, решил помочь Блейзу искусствовед Гарднер.
Итак, ваш афоризм записан, доложил Блейз, «Культура это культура, а Гибсон это Гибсон». (Иными словами, культура и Гибсон понятия несовместимые.) «Сказано писателем Брауном, главой литературного салона Горациус, четырнадцатого ноября текущего года, незадолго до обеденного перерыва» Ну вот теперь мы можем со спокойной душой возвращаться в курил то есть, в выставочный зал! Гарднер, пойдёмте!
Когда шаги двух популярных деятелей культурного движения окончательно заглохли где-то в глубине административного корпуса, Браун убрал с лица высокомерно-ироническое выражение и с явным облегчением произнёс:
Ну наконец-то убрались! Итак, джентльмены, на чём же мы с вами остановились?
И хотя его голос снова звучал предельно доверительно и доброжелательно, два мастера сыска и розыска уже были научены горьким жизненным опытом.
Послушайте, Браун! строго и нелицеприятно произнёс Маклуски, Только что вы позволили себе некоторые некорректные высказывания в наш адрес
Да не берите в голову! улыбнулся глава салона «Горациус», Мне приходится иногда подыгрывать Блейзу и Гарднеру, чтобы соответствовать их представлениям обо мне как о вожде культурной общественности. На самом же деле я их терпеть не могу (Надеюсь, в этом вы со мной солидарны.) Итак, на чём же мы с вами остановились?
В целях экономии времени мы сразу зададим вам самый главный вопрос: Не вы ли спёрли этот несчастный огнетушитель из коридора? взял быка за рога Доддс.
Я тут ни при чём! опроверг Браун, Скорее всего, похищение произошло ещё при Лофтхаузе он и должен нести за это всю полноту ответственности.
Но вы сменили Лофтхауза в начале прошлой недели, напомнил Маклуски, а огнетушитель ещё висел на месте в прошлую пятницу. Выходит, его спёрли уже в тот период, когда в салоне хозяйничали вы
Тем не менее я полагаю, что кражу осуществил Лофтхауз и его приспешники, настоял на своём Браун, Под моим руководством подобного безобразия произойти не могло!
Не будем утопать в бесплодных теоретических дискуссиях! сказал Доддс, решительно поднимаясь с чёрного куба, Сейчас мы проведём обыск в вашем помещении и наглядно убедимся в том, что похищенного предмета в нём нет или же в том, что он в нём есть, добавил он, не без интереса разглядывая груду произведений искусства у правой стены, Похищенный огнетушитель вполне могли спрятать внутри этой большой кучи Маклуски, а ну-ка подсобите мне!
Прославленные детективы с энтузиазмом приступили к новой интересной работе. Браун же снова принялся изучать рукопись своего литературного труда (Похоже, оперативно-поисковые мероприятия в другом конце комнаты не вызывали у него ни малейшего любопытства.) Немного покопошившись в большой пыльной куче, детективы извлекли из неё несколько подозрительных объектов Впрочем, никаких огнетушителей им с первого наскока обнаружить не удалось. По большей части содержимое кучи представляло собой набор предметов непонятного назначения и самых невообразимых конфигураций, от печных горшков и мусорных вёдер до яблочных огрызков и сигаретных окурков. Иногда среди них попадались и более привычные живописные картины на холсте, бумаге или дереве, на которых те же самые огрызки и окурки были нарисованы профессиональными художниками Всё это следовало отнести к так называемому классическому направлению искусства. Направление же авангардическое было представлено картинами на абстрактный сюжет из хаотически расположенных разноцветных линий, производившими впечатление настоящего сюрреализма и полного маразматизма.