Огненный разум - Виктория Владиславовна Шорикова

Виктория ШориковаОгненный разум

Джонатан ехал за рулем, пребывая в хмуром настроении. Виной тому была не только тяжелая дорога с крайне насыщенным движением в час пик, когда буквально каждый второй стремился подрезать и вытеснить из полосы, но и предстоящее судебное дело. Молодому человеку было всего двадцать семь лет, а он уже получил статус адвоката.

Правда, надо отметить, что выбранная профессия ему совершенно не нравилась. Он, вообще, не собирался быть юристом, а предпочел бы стать биологом или палеонтологом. Но, к сожалению, в реальной жизни приходилось выбирать не только то, что душе угодно, но и ту специальность, которая впоследствии сможет прокормить. Поэтому, посоветовавшись с родными, Джонатан в свое время выбрал профессию юриста. А потом, следуя их настойчивым советам, получил статус адвоката. Родители молодого человека, к слову сказать, сами занимались юриспруденцией, поэтому и поддерживали такой выбор, и теперь несказанно гордились сыном.

Впрочем, повод для гордости действительно имелся. Джонатан получил диплом с отличием и на работе зарекомендовал себя как самый ответственный и трудолюбивый сотрудник. Вот только трудиться в офисе и составлять договора и документы для молодого человека неожиданно оказалось намного проще, чем выполнять обязанности адвоката. Его практика была связана с уголовными делами. И Джонатан испытывал ужасный эмоциональный дискомфорт, когда вынужден был защищать воров или насильников. А из-за того, что он обладал неплохими способностями, защищал он блестяще.

Вот и сейчас, узнав, что ему предстоит заниматься делом человека, которого обвиняли в убийстве, Джонатан сперва категорически отказался. И согласился, лишь поддавшись на уговоры матери, которая была знакома, хоть и не очень близко, с семьей подозреваемого. Когда-то они с его матерью были одноклассницами.

– Дорогой, этот паренек точно не убийца, – убеждала она.

– Откуда ты знаешь? – недовольно огрызался Джонатан. – Есть много фактов, указывающих на него.

– Он болен! И очень серьезно! – продолжала убеждать мать. – И врачебная экспертиза это подтвердила. Ее проводили независимые доктора и они дали заключение, что этот несчастный юноша сам абсолютно не понимал, что он творит!

Уже тогда, услышав это, молодой человек понял, что дело его ждет непростое. Ему еще не приходилось защищать людей, совершивших убийство в невменяемом состоянии. А доказать то, что его подзащитный действительно ничего не осознавал, будет не так просто. Хотя, конечно, заключение экспертов станет существенным подспорьем.

Все эти мысли крутились в голове Джонатана, когда он ехал к месту встречи. Его подзащитного выпустили под огромный залог и сейчас он находился под домашним арестом. На его ноге был браслет, отслеживающий перемещение, и ему запрещалось принимать гостей и пользоваться интернетом. Но на адвоката этот запрет не распространялся.

Молодой человек припарковался рядом с элитной новостройкой в центре города и, посидев в машине несколько минут, тяжело вздохнув, направился к нужному подъезду. Дверь ему открыли едва он только дотронулся до звонка. В квартире его встретила мать подзащитного, проживавшая сейчас вместе с ним.

– Энна Дэйнтс, – широко улыбаясь, представилась она.

– Джонатан Горт, – машинально ответил молодой человек. – Я адвокат…

– О! Я знаю, знаю! Мне вас так рекомендовали, – затараторила женщина. – В школе мы с Вашей мамой были лучшими подружками! Просто не разлей вода! И сейчас я так горжусь, что у нее вырос такой талантливый и способный сын…

Джонатан почувствовал, что от этой громкой и непрекращающейся болтовни у него сейчас разболится голова.

– А где мистер Дэйнтс? – аккуратно перебил он.

– Мальчик в своей комнате! – сообщила хозяйка дома.

Насколько помнил Джонатан их разница в возрасте с «мальчиком» составляла всего один год, и он был младше.

– Знаете, он у меня такой болезненный, – стала сокрушаться женщина. – С подросткового возраста я вынуждена постоянно за ним присматривать. Ему может стать плохо в любую секунду. Ему ни в коем случае нельзя в тюрьму. Там ведь нет нормальных врачей! А без надлежащей медицинской помощи он может просто умереть. Мы согласны на то, чтобы его отправили на лечение, мы будем соблюдать все рекомендации докторов…

Энна Дэйнтс говорила так, словно приговор о принудительном лечении был уже вынесен и определялся лично ею.

– Вы меня понимаете?

– Ага, – кивнул Джонатан.

      Он был искренне рад, когда они наконец подошли к комнате его подзащитного и этот монолог прервался. Вежливо постучав, молодой человек зашел внутрь. Его клиент сидел за столом с ноутбуком на коленях и наушниками в ушах. Одет он был так, словно никого не ждал: в домашние шорты, больше похожие на семейные трусы, и футболку. Джонатану это не понравилось. Все-таки встреча с адвокатом, от которого зависит дальнейшая судьба дела – достаточно важное событие. К ней можно и подготовиться. Сам он был одет в деловой костюм и рубашку. Молодой человек счел это выражением некого пренебрежения к собственной персоне.

– Мистер Роберт Дэйнтс? – уточнил он.

Хозяин комнаты кивнул. У него были удлинённые волосы, спадавшие на плечи, которые он сейчас попытался как-то пригладить. Джонатан обернулся к хозяйке дома.

– Миссис Дэйнтс, я вынужден попросить Вас оставить нас одних.

– Но я бы хотела…

– Боюсь это противоречит правилам.

Недовольная женщина раздраженно пожала плечами, но не стала спорить и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Мистер Роберт…

– Можете называть меня просто без «мистера», мне так комфортнее, – попросил подзащитный.

– Хорошо, – поморщившись, кивнул Джонатан, он не любил фамильярностей. – Итак, Вам предъявлено серьезное обвинение. За преступление, в котором Вы подозреваетесь, предусмотрен большой срок. Я постараюсь сделать максимум из того, что от меня зависит, чтобы Вам помочь. Но, чтобы я смог качественно выполнить свою работу, Вы должны быть со мной предельно откровенны. Информация, которую Вы мне скажете, останется между нами. Я не в праве передавать ее третьим лицам. Поэтому расскажите мне сейчас как можно подробнее о том, что произошло.

– Я нечаянно убил свою жену, – просто сообщил Роберт Дэйнтс.

– Объясните, что значит нечаянно?

– Я не осознавал, что делаю. Я болен.

– Вы страдаете каким-то психическим расстройством?

– Нет, я страдаю эпилепсией.

– Но, насколько хватает моих познаний, это заболевание проявляется утратой сознания и судорогами. Я, конечно, не врач, но пока не совсем понимаю, как это может быть связано с убийством, – удивился молодой человек.

– Я тоже не врач, – усмехнулся его собеседник. – Но изучил свою болячку вдоль и поперек. Обычно эпилепсия действительно выражается в том, что у людей бывают так называемые приступы. Но мне особенно не повезло. У меня случилось сумеречное помрачение сознания.

– Вы не могли бы объяснить, что это такое?

– Да не вопрос. Знаете ли, есть такой небольшой процент людей, которые сталкивались с эпилептической фугой или трансом.

– ?!

– Это такие состояния, о которых ты ничего не помнишь, – принялся объяснять Роберт. – Ты просто живешь своей жизнью, а потом вдруг раз и приходишь в себя на железнодорожной платформе в другом городе. И оказывается, что твое сознание было в отключке, а ты в это время совершил на автомате кучу дел: ушел с работы домой или сел в поезд, поехав куда глаза глядят.

– И врачи диагностируют подобные вещи?

– Да, это все уже сто лет назад описано во многих учебниках, – рассмеялся Дэйнтс. – У меня стоит официальный диагноз, я принимаю таблетки и у меня были ранее эпизоды сумеречного помрачения сознания.

– И так понимаю, что Вы совершили убийство именно в таком состоянии? – сразу понял, к чему идет дело, Джонатан.

– К сожалению.

– И доктора это подтвердили?

– Они подтвердили то, что я болен эпилепсией. Но то, что я находился именно в этом состоянии сознания они не могут подтвердить или опровергнуть, ведь они не видели меня конкретно в тот момент, а это временные расстройства. Поэтому здесь теперь уже начинается Ваша работа, – он с усмешкой посмотрел на адвоката.

– Ладно, я понял, – вздохнул молодой человек. – У Вас есть медицинская документация?