RUN хакер. Беговые лайфхаки на каждый день - Егор Горд

Егор ГордRUN хакер. Беговые лайфхаки на каждый день

Вступление

Я не пробегал сквозь пустыню Сахару, набивая кроссовки горячим песком. Не выигрывал марафоны и ультрамарафоны. Я не крутой бегун, который сел писать мемуары о том, какой он крутой. Я обычный бегун. Такой же, как ты. Я прошел путь от 100-килограммового парня, от парня, поглощающего содержимое пивных банок, до парня, который пробежал 100 км трейлового забега. Большинство из тех, кого я тащил на дистанции, сейчас легко меня обходят.

Да, тот парень, который едва выбегал из 2 часов на полумарафоне и который советовался со мной, как ему бегать быстрее, и который восхищался тем, что я, не надрываясь пробегаю половинку за 1 час 30 минэтот парень потом обгонял меня. Часто я смотрел на медленных бегунов и думал: «Да они скоро меня сделают». И часто так и бывало. Сейчас я пишу книгу для таких людей. Которые скоро меня обгонят.

Потому что скоро и ты меня обгонишь.

Моя мама до сих пор считает, что если я не позавтракаю, то упаду без сознания. Поэтому в детстве меня кормили весьма тщательно. Потом я кормил себя сам и не забывал запивать еду виски со льдом, русской водкой или крафтовым пивом.

Когда я похудел и стал выглядеть спортивно, то все с ностальгией вспоминали, как я симпатично выглядел, когда имел лишний вес. «Ты так похудел»,  говорили мне знакомые!  «Ты чем-то заболел? Зачем ты бегаешь, это же вредно!»

Они говорили мне эти слова, сами съедали таблетки, улучшающие пищеварение, чтобы съесть еще больше еды. Они хорошо разбирались в лекарствах и часто болели. У них был лишний вес и нулевая физическая подготовка.

У меня не укладывалось в голове, что меня критикуют люди, которые сами выглядели плохо, имели несколько хронических заболеваний и, по сути, ничего в жизни не достигли. Я смотрел на них и отчетливо понимал, что я почти стал таким же, но, к счастью, таковым все же не стал.

Меня критиковали за мой образ жизни, за еду, которую я ел, за то, что я бегал. За то, как я выглядел, какие у меня были взгляды на жизнь. Когда я стал иметь четкие цели в жизни, когда понял, как хочу жить, когда я стал активно развиваться, добиваться всего, что я хочу, то с удивлением обнаружил, что никто меня не поддерживает. Что люди против тех, кто начинает жить так, как хочет он сам. Все хотят, чтобы ты был удобным и управляемым. И понятным.

Если все сидят в зловонной яме, то тех, кто из нее выбрался,  не любят. Потому что выбравшийся человек доказывает, что он лучше. И приходится им осознавать, что они находятся далее в зловонной яме и ничего не предприняли, чтобы из нее выбраться. А это доказывает, что они хуже.

Наверняка это удручает.

Для меня не так давно было совершенной нормой быть таким, как они. И я не хотел признаваться себе в том, что я себя запустил. Надежда продолжала жить в моей голове, лживо намекая на то, что еще не поздно все исправить.

Я выкуривал пачку сигарет в день, ел все, что попало, употреблял много сахара и фастфуда. Алкогольные напитки были обязательным атрибутом моей жизни. Малоподвижный образ жизни, компьютерные игры и просмотр сериалов можно было сказатьэто моя жизнь. Так жили и люди вокруг меня, поэтому мне казалось это нормой жизни.

Наверно то, что люди вокруг меня не вдохновляли меня, учило и меня никого не вдохновлять. Это были неизвестные мне эмоции.

С каждой выкуренной сигаретой я приближал рак горла или легочную онкологию. Каждый глоток спиртного приближал рак печени или будущий инфаркт миокарда. Сладкое, мучное и жирное наносило непоправимый вред моему кишечнику, и создавался риск диабета. Неподвижный образ жизни плохо сказывался на сердечно сосудистой системе. И мне казалось, что люди, которые ограничивают себя в еде и удовольствиях,  ограниченные люди. Хотя я не очень понимал, что ограниченным был я сам. Мне не хватало ни ума, ни воли себе в этом признаться.

Я мог проспать в выходные дни до обеда и, хотя я не выполнял сверх усилий в своей жизни, постоянно чувствовал себя уставшим.

Каждый мой бессмысленный день откладывался отпечатком на памяти моего сына, который запоминал на инстинктивном уровне как ему жить, когда он станет таким, как его отец.

Ангина, бронхит, грипп, инфекционные заболевания, постоянные простудыдля моего мозга это считалось какой-то нормальной частью жизни. Все вокруг болели, все вокруг слабели, мне никто не объяснял, что можно жить и не болеть, этого не было в моей реальности. В моей реальности было только убеждениеболеть это неизбежно нормально. Сейчас я, конечно, мыслю противоположно. Сейчас я считаю, что болеть раз в годэто не норма. (Это не касается детей, их иммунная система приспосабливается).

Я и не замечал, как моя жизнь идет, каждую секунду делая шаги, наматывая километры дней, месяцев и лет. Безумие. Так живут миллиарды, наплевав на то, что жизнь уходит из-под ног. Они живут так и их это не беспокоит. Почему это должно беспокоить меня?

И это в один день перестало меня устраивать. Поэтому я надел старые рваные кеды и вышел на пробежку. Когда я бежал, то жир на моих боках и животе прыгал по телу в такт шагам. Мое лицо было красным, дыхание тяжелым, но я, кажется, почувствовал себя в тот момент счастливым.

Это был выход из дня сурка. В голове я начал понимать систему своей будущей жизни, ежедневно бегая по школьному стадиону по 2 км. «Хочу ли я бегать каждый день»,  спрашивал я сам себя? Да, черт подери! Да! Я хочу этого. Хочу ли я жить так, как я жил раньше? Нет, я не хочу так жить. Я разговаривал с собой в эти моменты. Это была удавшаяся попытка сбежать из тюрьмы слишком обычной жизни.

С этих пробежек у меня стало меняться окружение, интересы. Я знакомился с другими бегунами, читал книги о беге и начинал регистрироваться на забеги. Однажды я познакомился с марафонцем, который очень эмоционально рассказывал, как он пробежал свой первый марафон, как у него болели мышцы. Как ему было сложно, как он молился, пробегая мимо церкви, призывая к Всевышнему, чтобы тот помог ему финишировать. Я затаил дыхание. 42 км! Я хочу эту дистанцию.

Я его спросил: «Что мне сделать, чтобы пробежать марафон?». Он махнул рукой и сказал: «Сразу говорю. Начинай готовиться уже сейчас. И приготовься к тому, чтобы полюбить свою боль или, по крайней мере, не обращать на нее внимание».

Эти слова мне въелись в мозг шипучей таблеткой. С этой мыслью я жил и готовился ко всем последующим забегам. Я заранее к ним готовился и полюбил свою боль или, по крайней мере, научился на нее не обращать внимания. Это здорово мне помогало не только на пробежках и соревнованиях, но и в целом в жизни. Когда я писал книги, когда консультировал людей для достижения их целей, когда шел к своим целям. Когда мне было плохо, дискомфортно, когда меня мучали сомнения. Где-то глубоко звучал голос этого парня. «Полюби боль. Или не обращай на нее внимания».

Мне пришлось пообщаться со множеством бегунов, чтобы написать данную книгу. Некоторые из них являлись победителями ультрагонок или просто имели внушительные результаты, о которых я не мог даже и мечтать. Я задавал вопросы мастерам спорта по легкой атлетике, и они дружелюбно делились со мной своим опытом. Мне нужно было улучшить технику бега, и я начал проводить тренировки под руководством квалифицированного тренера, которого я атаковал множеством вопросов, чтобы сделать эту книгу наиболее полезной.

Я общался просто с хорошими бегунами, которые много лет выходят на пробежку, что бы в жизни у них ни происходило. Иногда мне казалось, что если начнется метеоритный дождь, то они все равно выйдут на пробежку. И советовался с теми, кто на протяжении пяти лет бегает через день и не участвует ни в каких соревнованиях. Это были парни, целиком состоящие из стабильности. Я общался даже с парнем, который бегает по 2030 км каждый день уже много лет. А также с теми, кого можно занести в категорию «сумасшедший». Те, которые каждый месяц проходят Ironman, каждую неделю пробегают марафон и для них пробежать 50 км примерно то же самое, как для большинства людей сходить в магазин и купить что-то на десерт.

Чтобы я мог написать эту книгу наиболее эффективно, я пробежал трейловый забег на 108 км, едва только восстановившись от травмы колена. Я сказал себе, что если я это не сделаю, то я буду пытаться вновь и вновь, чтобы у меня было право на написание этой книги.