Елена СоловьеваУченица особого назначения. Невеста особого назначения
Ученица особого назначения
Глава 1. «Не так страшен бестер, как его малюют»
В этот день рухнул мой привычный мир. Взорвался и принялся отстраиваться заново.
В нашу забытую Богом и людьми провинцию заявился бестер. Тот, чье имя не принято произносить вслух. Им пугают детей и устрашают подростков. Бабка Глаша, кухарка, часто так приговаривала: вот будешь ковырять в носу и рявкать на старшихприлетит бестер, заберет в лабораторию. Превратит в жабу да заставит служить при дворе, важным господам на потеху.
Кто бы знал, сколько в той шутке правды
Жарким августовским вечером над поселком углекопов завис дирижабль. Двухпалубный, размером с нашу церквушку. Обшитый светло-серым металлом, блестевшим на солнце. Огромные лопасти вращались с громадной скоростью, воздух гудел и подрагивал.
Это сколько же квадров нужно, чтобы поднять его в воздух? присвистнул Пашка. Семьсот, не меньше!
Тысяча! возразил Лешка. Выходит, таких, как наш Петрович, с сотню нужно, чтоб дирижаблем управлять!..
Лешка многозначительно поднял вверх указательный палец и напустил на лицо серьезности. Сынок приходского священника, он единственный из нашей компании умел считать. Потому и важничал.
Кто ж виноват, что нас квадрами при рождении обделили? шмыгнул носом Пашка. Утер нос рукавом рубахи, оставляя на и без того чумазом лице грязный след. Плохо твой батька, видать, служит, вот и не жалуют нас способностями. Мне так мамка говорит.
Да твоя мамка только и говорит, не остался в долгу Лешка. Хлебом не корми, дай языком почесать
Между мальчишками завязалась потасовка. Вроде по пятнадцать лет исполнилось, взрослые почти, а все им неймется. Белобрысый, слегка полноватый, но крепенький Лешка смотрелся карликом рядом с долговязым, поджарым брюнетом Пашкой.
Прекратите, нашли время! я попыталась вразумить драчунов.
На мой мышиный писк ребята внимания не обратили. А, может, и вовсе не услышали. Подумаешь, девчонка-сорванец ростом с вершок. Пусть старше ребят на целых два года, зато худенькая и маленькая. Стриженая чуть ли не наголо, в кепке с чужой головы. В безразмерных штанах и мужицкой рубахетоже, кстати, с чужого плеча. Кто такую всерьез воспримет?..
Отстань, Уголек! отмахнулся от меня Пашка. И малого оттащи, не то заденем ненарокомвсем потом влетит.
Макарка, младший брат Пашки, тоже полез в драку. Пятилеткаа туда же. Рукава закатал, кулачки сжал. А покраснел-то, того гляди и лопнет, как помидор перезрелый.
Ты-то хоть будь благоразумным! я схватила малого за шкирку и отвела в сторонку. Забыл, как тебе брат с локтя случайно заехал? Как потом пришлось к глазу бычье сердце с ледника прикладывать?
Давайте лучше на чудо техники поближе посмотрим? предложила я мальчишкам. Помутозить друг друга вы всегда успеете.
Пашка с Лешкой перестали кататься по пожухлой травебудто только и ждали предложения. Обменялись хмурыми взглядами и наперегонки пустились в сторону Серых гор. Мы с малым кинулись следом.
Ну же, не отставай! скомандовал Пашка. И тут же упрекнул братца: А ты чего какой медленный? Все веселье пропустишь.
Боковым зрением я заметила, как насупился Макарка. Нижняя губа предательски дрогнула, глаза покраснели. Пришлось на секунду остановиться и предложить:
Запрыгивай уже!..
Макарка закинул руки мне на шею, обхватил ногами талию. Повис, точно маленькая обезьянка. Совсем как в книжке с раскраскамимы такую у хозяйских детей видели. Помогли немного, размалевали. Правда, кроме углей и побелки ничего не нашли, и вместе с книжкой изгваздали всю детскую. Ох, и влетело нам тогда!..
Гляньте-ка, опять над этим местом кружат!.. прокричал Пашка, задыхаясь от быстрого бега.
Старики говорят, под Серыми горами прежде подземный город был, важно заявил Лешка. Дед Кузьма там однажды свечение видел. Хотел отцу моему показать, да там обвал случился.
Мы остановились как раз под дирижаблем, вытянули шеи, боясь пропустись что-то важное. Вот расскажем Петьке с Глашкойвсе локти себе пообкусают. Им-то, хозяйским отпрыскам, не положено в заброшенные шахты лазить да по улицам босиком носиться.
Дед Кузьма только хвалиться и горазд. Да пиво глушить по воскресным дням, сухо заметил Пашка. Если б не его десяток квадровдавно б взашей выгнали.
Пока в поселке не появится новый одаренныйКузьму все терпеть будут, по-взрослому мудро заметил Лешка. Без него некому единственный поезд до города тягать, вот и терпят.
Я ссадила малого на землю, приложила ладонь козырьком ко лбу и прищурилась.
Кажись, нашли чего!.. решила вслух. Вон, гляньте, лучами впадину в горе высветили. И лопасти слабее крутиться начали
Мальчишки сильнее вытянули шеи, но разочарованно вздохнули. Пашка и вовсе махнул на меня рукой.
Ну и выдумщица ты, Уголек, прошипел обиженно. Нет там никаких лучей, брешешь ты.
Да как же?! непритворно возмутилась я. Вон, красные, от пуза дирижабля отходят и на впадине заканчиваются. Да вы что, спелые, что ль?..
Мальчишки переглянулись. Пашка покрутил у виска и зашелся хохотом. Лешка поправил на носу постоянно сползающие очки и многозначительно заявил:
Вот за что я тебя уважаю, Уголек, так это за буйную фантазию. С тобою никогда не соскучишься.
Не за то вы меня цените, буркнула я, не за фантазию. А за то, что быстрее и выносливее многих мальчишек. И работаю наравне с вами.
И за это тоже! продолжил хохотать Пашка. Если б не болезнь твояей-боженился бы. Нарожали бы малышей таких же выносливых, как ты. И красивыхкак я.
«Женишок» выпятил молодецкую грудь и самодовольно улыбнулся. А мне стало не до смеха: свою ущербность всегда воспринимала болезненно.
И что бы наши с тобой красивые малыши делали? взбунтовалась я. Уголь добывали, не разгибая спины, чтобы к тридцати выглядеть дряхлыми стариками и кашлять не переставая? Иль тоже к Нюрке устроимгрязную работу делать да по поручениям бегать?
Да ну тебя, вечно все изгадишь, отмахнулся Пашка. Я ей о высоком, а она вот заладила Деды наши так жили, и мы проживем. Вообще мечтаю в город податьсявот там жизнь.
Кому мы без квадров там нужны?.. вздохнул Лешка.
Мы с Пашкой посмотрели на него с легкой завистью. Уж кому-кому, а Лешке переживать не о чем. Батюшка пристроит старшого на теплое местечкоголодать точно не будет.
То ли дело мы, голодранцы. Старшие работники говорят, будто нам еще повезло, что тетка Нюра подобрала сирот, хлеба не жалеет и одежды. Да больно жесток кусок-то у хозяйки, поперек горла часто встает. С семи лет работаем как взрослые, а платы не видим. Вон, даже Макарку к труду приобщать началивместе со всеми отправили пироги шахтерам продать, да оставить приглашения в игорный дом хозяйки. Никто и не подумал, что малышу тяжко так далеко идти, да еще и узелок тащить.
Смотрите, смотрите! выкрикнул Лешка. Кажется, садиться надумал!
Позабыв о печалях, мы жадно всматривались, как громадина-дирижабль приближается к нам с удивительной для такого размера скоростью. Видать, им и вправду сильно одаренные управляют, иначе б непременно рухнул.
Чего рты разинули, раздавит! заорал Пашка. Айда прятаться!
Мы скрылись за ближайшим валуном. В потрепанной, не слишком чистой одежде, практически слились с серыми камнями. И только глаза горели ребячьим задором.
Не, не садятся шепнул Лешка. Только ниже опустились. Боятся, поди, что их «тарантайку» сведут.
Мы захихикали, но поспешно прикрыли рты ладошками.
Днище дирижабля разверзлось, и на прочных путах опустилась на песчаное плато машина. Нет, не машинаМеханизм!
Такого чудища мы не могли представить в самых смелых фантазиях. Как паук на длинных ножках, а в сердцевине механизма покачивалась цилиндрическая кабина. Четыре передних конечности заканчивались сплющенными уплотнениями, похожими на широкие лопаты. К задним «лапам» крепились острые тесаки, длиной с пару метров каждый.
Машина для раскопок восхищено прошептал Лешка. Новейшая моделья такую в журнале видел.
Вроде бы семье священника не положено мирским интересоваться, хихикнул Пашка. А твой батя на паровой машине разъезжает, да еще и журналы городские выписывает. Может, ты с нами на шахту только ради того и навязался, чтоб потом механизму эту посмотреть?