Прислушиваясь, Ольга улыбнулась. «Удивительно, как эта сорока напоминает Феню! Та тоже вот так трещит на собраниях»
В этом платье поедешь? спросила мать из кухоньки.
Да.
Надень похуже, ситцевое. Не надо трепать шерстяное в дороге.
Поеду в нем. И пальто надену.
И, конечно, фетровые ботики?
Ботики возьму с собой, надену их в городе.
Уж не в кино ли пойдете?
Отчего же, мама, и не сходить!
Ой, девка, боюсь я за тебя!
Ольга рассмеялась и, положив гребень на комод, стала заплетать волосы в косу.
Вошла Даша. Глаза ее сияли, ямочки на румяных щеках вздрагивали. Она разделась, повесила пальто на вешалку. Затем подскочила к Ольге, обняла ее и поцеловала в затылок. Заглянула в зеркало и, встретившись там глазами с подругой, рассмеялась и запрыгала по комнате. Складки шелковой юбки вспыхивали голубыми бликами. Светлая коса слегка раскачивалась. Ольга отвернулась от зеркала, остановила взгляд на подруге.
В шелковом?
Правда, оно идет ко мне? обернулась Даша.
Очень, ответила Ольга. Тебе все к лицу!
«В этом я уверена, смеясь пропела Даша. Выйду замуж за» За кого, ты думаешь? А вот сейчас погадаем.
Она шагнула к радио, включила. Из рупора полились звуки вальса.
Даша подлетела к Ольге, обняла ее за талию, и девушки закружились в танце. Подолы юбок взлетели и веером плавно заколыхались в такт музыке. Мать Ольги выглянула из-за двери, вздохнула и, сложив руки на груди, застыла в удивлении. Ее старое, морщинистое лицо с каждой секундой становилось добрее и мягче.
Ай-ай! шептала она и покачивала головой. Ай-ай!
Дверь открылась, и на пороге остановился председатель колхоза.
Вот-те на! пробормотал он и смущенно погладил ладонью седую бороду. А я думал, они готовы
Девушки враз остановились и, пряча улыбки, скромно сказали:
Мы давно готовы, товарищ председатель.
Лошади запряжены, надо ехать, сказал Григорий Васильевич.
Ольга и Даша стали одеваться.
Григорий Васильевич, боюсь, что они протанцуют и масло и мясо в Рязани. Послал бы вместо этих озорниц других девушек или женщин, посоветовала мать Ольги.
Лучше Ольги и Даши у меня нет, возразил Григорий Васильевич. Тихони не только товар проворонят, а и лошадей потеряют.
Спасибо, дедушка, за добрые слова! застегивая пальто, поблагодарила Даша.
Поехали, сказала Ольга.
Девушки по очереди обняли и поцеловали Анну Петровну и, схватив чемоданчики с провизией, выбежали из дома. За ними последовали председатель и Анна Петровна.
Кум! остановившись на крыльце, позвала она.
Что, кума? замедляя шаг, отозвался Григорий Васильевич. Предвесенний ветер трепал у него на груди белую бороду.
А ты построже дай им наказ, чтоб они
Председатель досадливо махнул рукой и быстрее зашагал за девушками, которые уже спускались под гору, к правлению колхоза. Анна Петровна вздохнула и вернулась в избу.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда Ольга и Даша въехали в ворота Дома колхозника, там под навесами стояло много подвод. По двору, заваленному кучами навоза, бродили куры, поросята, где-то гоготали гуси.
Не постоялый двор, а прямо совхоз, недовольно сказала Ольга, слезая с саней.
Это все заведующий развел. Птица-то его и кормится на дармовщину нашим добром, откликнулся на ее слова старичок в тулупчике и красноармейском шлеме.
Оля, сказала Даша, есть место на другой стороне. Заворачивай!
Ольга повернула лошадей направо и въехала под навес. Девушки быстро отпрягли лошадей, привязали их к передку саней, где лежало сено, набросили на них попоны, чтобы не озябли с дороги. Мясо и масло они уже сдали на заготовительный пункт. Подошел дворник, сухо предупредил:
Сбрую куда денете? В сани положите? Украдут не отвечаю!
Не отвечаете? удивилась Ольга. Кто же отвечает? Мы деньги платим за стоянку.
Уж не хотите ли задаром! огрызнулся дворник и, хромая на правую ногу, быстро заковылял прочь.
А если мы заплатим вам продуктами? бросила ему вдогонку Даша.
Дельно! ответил дворник и обернулся. Тащите сбрую вон в тот сарайчик. Там мой мальчонка сидит, он примет. Сохранно будет, да и сами будете чувствовать себя вольготнее. Наверно, в город пойдете, может, и в кино За конями тоже погляжу.
Девушки отнесли сбрую в сарайчик, потом вошли в чайную. В сизом махорочном дыму было людно. У окна за столиком высокий молодой человек в черном пальто ел хлеб с салом и запивал какой-то жидкостью. За длинным столом, стоящим посреди чайной, сидело трое мужчин. Они пили водку, курили, громко разговаривали, пересыпая речь бранью. Девушки вспыхнули, попятились к порогу.
Э-э! воскликнул толстенький, с розовой плешью и яйцеобразным лицом мужчина и выпучил мутные, с кровяными жилками на белках глаза на девушек. Э-э, какие хорошенькие! Я таких краль еще не встречал! Прошу вас поближе к нам! Садитесь, не стесняйтесь! Куда же вы, а?!
Девушки подошли к столику у окна, смущенно и растерянно сели за него. Молодой человек в черном пальто сидел недалеко от них. Взглянув на него, Ольга подумала: «Где-то я видела этого парня»
Толстенький плешивый человек подошел и стал приставать к девушкам. Даша вскочила.
Что вам, гражданин, надо? Уйдите!
Не желаете быть знакомыми со мной, а?
Уйдите, сказала спокойно Ольга и посмотрела по сторонам, на сидевших в зале. Не мешайте нам.
А ежели я не уйду? осклабился человек. Вот возьму да и не уйду! Ха-ха! И ничего не сделаете Эй, Сашка, Алешка, катай сюда!
Его друзья поднялись и, пошатываясь, стали собирать со своего стола бутылки, куски хлеба, сала и колбасы.
Уйдите! побледнев, сказала Ольга. Уйдите, или Она решительно подняла свой чемоданчик с провизией.
Что-о?! заорал плешивый и качнулся к Ольге, пытаясь схватить ее за руку. Ах ты, драться вздумала! Эй, позвал, он друзей, пробиравшихся среди столиков, спешите, дьяволы!
Идем, идем! откликнулись два пьяных верзилы. Держись, Петро! Эх, девочки, сейчас мы вас
Но в это время подбежал молодой человек в черном пальто.
Тарутина, успокойтесь, сказал он. Успокойтесь, повторил он и, схватив хулигана за ворот, потащил к двери.
Петро, беспомощно размахивая руками, упирался и выкрикивал безобразные ругательства. Сашка и Алешка метнулись тоже к выходу.
Ольга и Даша переглянулись и осторожно сели за столик. Молодой человек долго не возвращался, а вернувшись, принялся за свой завтрак. «Где я его видела? опять подумала Ольга. Раз он знает мою фамилию, значит, мы действительно где-то встречались».
Ольга всмотрелась в красивое смуглое лицо молодого человека, встретилась с его взглядом и покраснела. «Ну, так и есть, это он, матрос!»
Знакомство было не из приятных.
В сентябре Ольга приезжала в Рязань сдавать помидоры заготовительным организациям. Пристань была забита народом. Какой-то матрос проверял документы. Держался грубо, кричал на одну девушку. Ольга вмешалась:
Можно повежливее?
Матрос вспылил:
А ты что суешься не в свое дело? Кто такая?
Не шумите, спокойно ответила Ольга. Я хочу сначала знать, какое вы имеете право так обращаться с людьми.
Матрос показал карточку НКВД. Ольга рассмеялась ему в лицо.
Это ваше право. Но это и ваша обязанность быть вежливым. Блюститель! Глядели бы лучше за помидорами они гниют у вас под носом.
Матрос опешил. Он во все глаза смотрел на раскрасневшуюся девушку, которая его отчитывала.
Что вы уставились на меня! Нужны вам документы или нет? спросила Ольга.
Убирайтесь вы к черту! грубо ответил матрос, кусая губы. Впрочем, дайте-ка паспорт! Он взглянул на первую страничку, спросил название колхоза и тотчас вернул документ со словами: Проходите, пока не задержал.
Спустя несколько дней Ольга получила письмо. Матрос извинялся за грубость, объяснял свое поведение: «Тоскую по кораблю, на котором участвовал в боевых операциях, а к тылу привыкнуть никак не могу все раздражает». На письме стояла подпись: «Борис Павлов». В конце приписка: «А помидоры действительно сгнили. Вы были правы».