Тошка скривился:
Она пошла куда-то. Не знаю я. Нюрка вон дрыхнет еще. Лежебока.
Дочка спала, забавно сложив руки кулачками. Рыжее облако вьющихся волос, курносый нос, характер огонь. Вся в мать. Бело-розовая проплешина разредила справа волосы. Жалко девку, облила себя кипятком по малолетству.
Отец, можно разбужу?
Заяц кивнул.
Тошка подскочил к спящей сестре и замычал ей прямо в ухо:
Муууу, вставай, засоня! Муууууу!
Тошка-тошношка, отстань, бурчала пятилетка, но брат не сдавался.
Георгий Федотов, по прозвищу Заяц, натянул дырявый кожух теплый кафтан и вышел во двор. Кто ж знал, что парень, которого дразнили, не смолкая, все соседские ребятишки, станет уважаемым хозяином. Пусть примаком пришел он в Еловую, но выстроил новый дом, все переделал под себя и свою семью. Никто слова худого про Зайца сказать не может. И забылось уже уродство его. Кто обращает внимание на верхнюю губу взрослого мужика? Не девка на выданье.
Отец, можно разбужу?
Заяц кивнул.
Тошка подскочил к спящей сестре и замычал ей прямо в ухо:
Муууу, вставай, засоня! Муууууу!
Тошка-тошношка, отстань, бурчала пятилетка, но брат не сдавался.
Георгий Федотов, по прозвищу Заяц, натянул дырявый кожух теплый кафтан и вышел во двор. Кто ж знал, что парень, которого дразнили, не смолкая, все соседские ребятишки, станет уважаемым хозяином. Пусть примаком пришел он в Еловую, но выстроил новый дом, все переделал под себя и свою семью. Никто слова худого про Зайца сказать не может. И забылось уже уродство его. Кто обращает внимание на верхнюю губу взрослого мужика? Не девка на выданье.
Снег, выпавший ночью, запорошил крыльцо, двор. И сейчас крупные снежинки падали, застревали на ресницах, бровях, щекотали нос. Гошка чихнул. Жена супротив обычного не вычистила крыльцо, остались только крупные ее следы, ведущие куда-то за ворота. Заяц недоуменно хныкнул и сдернул порты. Он в своем дворе, сам себе указ. Желтая струя прожгла снег, узор оказался похож на ушастую голову тезки.
Хех, заяц и тут, ухмыльнулся он, и внезапная догадка обожгла его хлеще, чем горячий бок печки. Ульяна.
Будь она неладна. В гробу давно истлела бренная оболочка, а душа покоя не знает.
Аксинья, ты лицо не отворачивай. Совет твой нужен.
Марфа, никогда мы с тобой не были подругами.
Были не были, не до того мне. Я муки тебе дам, зерна, что захочешь. Всегда властная Марфа смотрела на Аксинью просительно.
Заходи. Аксинья отперла незаметную калитку, что соединяла дворы Вороновых и Пырьевых. Вечность назад. Никто калиткой теперь не пользовался, кроме Тошки, который иногда проскальзывал в избу Вороновых.
Проходи, Марфа. Аксинья не звала соседку в дом, указала на скамейку, недавно чищенную Матвейкой от снега.
Дай зелье какое чтобы от тягости избавиться.
Ты брюхата? Аксинья застыла в удивлении.
Марфа Макеева, овдовевшая лет пятнадцать назад, казалось, не способна была стать матерью. Деревенские бабы разносили когда-то слухи о ее ночных гостях. Многие из еловских мужиков побывали в объятиях пышногрудой Марфы, и муж Аксиньи Григорий, возможно, был в их числе. С Гошкой Зайцем Марфа жила уже второй год, и такой подарок
Брюхата я, уже месяца два как поняла. Волглые серые глаза подернулись влагой. Марфа зашмыгала и вытерла широким рукавом нос.
Радуйся, мужу-то сказала?
Что ему говорить
Сдурела ты, что ль? не думала Аксинья, что будет таким тоном говорить со злоязыкой Марфой.
Да никто Зайцу не нужен, окромя змеи
Кого? Да говори ты толком, нет времени у меня загадки твои разгадывать!
Ульянка, змея Она все И из могилы тянет его к себе Каждую ночь зовет ее
Не забыл еще первую жену, крепко он ее любил
Так говоришь, будто не строила она козни против тебя
Померла Ульяна, и не нам судить ее за грехи. Много она зла мне сделала, и то правда.
Не верю я Зайцу, не нужна я ему, и ребенок мой поздний.
Неужто ты не хочешь родить?
И хочу, и боюсь.
Марфа, всякую околесицу собираешь. Ты скажи мужу толком, расскажи, что печалит тебя. Он мужик хороший, поймет. Отправь Гошку в церковь молиться Иль ко мне, я травки дам, чтобы успокоился он. Да и все у вас ладом будет.
Аксинька Марфа порывисто прижала ее к себе. Большая моя благодарность к тебе.
Да полно, иди. Знахарка смотрела на погрузневшую Марфу, осторожно пробиравшуюся по снегу.
Причудлива судьба.
Марфа стала женой Зайца, понесла от него и теперь доверяет тайны свои Аксинье. Как когда-то Ульянка.
От обеих можно ждать любой пакости. Только Ульянка, Рыжик, уже сотворила все возможные козни против крестовой подруги. Как ей на том свете? Аксинья перекрестилась. А Марфа тут, рядом И мечется, не знает, что делать с пузом своим.
Матвейка! Аксинья окликнула выскочившего на крыльцо парнишку. Воды с колодца принеси.
Поднимаясь по скрипучим ступеням крыльца, она услышала громкий плач Софьи и хныканье дочки.
Горееее Хворь на детей напала, Аксинья. Посмотри на Ваську, на Нютку. Софья в слезах убаюкивала сына.
Вся мордочка Васятки усыпана красными бляшками, у дочки уже тельце пошло волдырями.
Хворь, что ветер приносит Не кричи, Софья, не пугай детей.
Найденыш ваш принес заразу! Он, он все! причитала та, крутила сына, как тряпичную куклу.