– О, у меня разболелась голова, – выдавила она. Могла бы придумать что-нибудь поумнее.
– Я пришел просить у вас прощения, – неожиданно заявил Гарретт Чарльз. Густая сеть чер-товски привлекательных морщинок покрывала его лоб. Как они хороши. – Я заметил, что вам не по себе, – деликатно пояснил он. – Надеюсь, это не из-за случая с каталкой.
Какой он, однако, милый.
– Еще раз простите. Кстати, как ваша нога? Наверное, будет синяк? – спросила она, заме-тив его замешательство.
– На этот счет не беспокойтесь, – заверил он, улыбаясь ей одними уголками губ. – Всякое бывает в жизни.
– Вы очень любезны.
– Да? Вы хотите сказать, что сделали это нарочно?
– Конечно, нет! – встрепенулась Джейн, широко распахивая от ужаса глаза.
Гарретт рассмеялся и слегка потрепал ее по плечу.
– Я пошутил, не волнуйтесь. Просто хочу, чтобы вы знали: вам нечего опасаться. Мой ад-вокат не будет спать у ваших дверей, не такой я человек.
От удивления Джейн раскрыла рот. Какой еще адвокат?
Он улыбнулся.
– Все в порядке?
Джейн, лишившись дара речи, кивнула.
– Тогда до четверга. – Он развернулся и, мягко ступая по ковролину, покинул конференц-зал.
Джейн проводила его взглядом. Он вернется! Судьба дает ей еще один шанс!
Но что ей с ним делать?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Джейн могла бы преспокойно отправляться домой, поскольку вся работа была уже сделана. Что с ней происходит? Девушка вздохнула и, сама не понимая зачем, взялась за вчерашние отчеты. Образ Гарретта Чарльза преследовал ее, особенно ночью.
Снова и снова девушка переживала события вчерашнего дня. Как же она опозорилась. Вела себя как дикарка, никогда не видевшая мужчин. А потом наехала на него каталкой, да еще наговорила всякой чепухи. Единственная надежда, что прочитанные миллион раз лекции прочно отложились в ее голове. Только бы ничего не напутать.
Однако все это выбило ее из привычной колеи. Ей необходим отдых. Надо потолковать с Сильвией. Может, удастся уговорить ее на четырехдневный круиз. А что, это идея!
Решено, она возьмет отпуск! Ее жизнь превратилась в рутину. Она совершенно не думает о себе. Отсюда эта нездоровая реакция на Гарретта. Впрочем, ее мама всегда сравнивала дочь с бутоном поздней розы. Что ж, ей уже двадцать восемь, пора расцветать!
В четверг Джейн в нерешительности стояла перед своим гардеробом. Что же ей сегодня надеть? В чем пойти на очередную лекцию?
Обычно девушка колебалась, на какой версии сине-голубого цвета остановиться. Темно-синий или королевский голубой? А может, в розовую полоску? Или плиссированную юбку? Выбор блузок также не отличался разнообразием. Белые блузки варьировались лишь по оттен-кам. Наконец шарфик. Голубой на красном фоне или красный на голубом? Ассортимент не бо-гат, но очень актуален. Однако сегодня все казалось приевшимся, устарелым и блеклым.
Может, надеть бежевую тройку? Нет, это будет слишком легкомысленно.
Она должна компенсировать свой провал и вернуть уважение аудитории. Поэтому дорогой консервативный костюм из добротного темного сукна будет вполне уместен. Строгая белая блузка и неброский шарфик на шее. А лакированные туфли на высоких каблуках добавят солидности.
Довольная собой, Джейн вышла из дома и направилась на работу. Наконец-то она вновь обрела себя. Компетентная и подтянутая Джейн. Она будет держать эту марку до самого отпус-ка.
– Привет, Джейн, отлично выглядишь, – оценивающе сказал Билл Пелмен, когда она про-ходила мимо него. – Обещающая операция?
– Нет, – непринужденно ответила Джейн. – Вечерняя лекция.
Молодой и напористый Билл считал Джейн своей наставницей. Приятной и бесполой, жи-вущей ради работы, подобно ему самому. Джейн вздохнула. Пожалуй, он прав, и с этим надо смириться.